Чарльз уткнулся в твердый, как камень, живот, и теперь прикусил нижнюю губу, чтобы не плакать в голос. Истерика проходила, и вместе со слезами проходила боль в сердце.
— Я больше не уйду. Все, все, Чарли. У меня кроме тебя больше некого бросать. Тупая башка, посмотри, до чего ты себя довел. Совсем двинулся без присмотра. Да тебя ни на минуту нельзя одного оставлять, если не меня, так себя уморишь, душегуб.
Помедлив, он добавил уже серьезно. Похлопывая успокаивающего профессора по спине и не решаясь оторвать горячую руку от паутины тонких волос на беззащитном затылке.
— Извини, что так долго. Ты же знаешь, я не самая интеллектуальная часть команды. Я думаю, что у меня не так много времени впереди, чтобы еще и тебя потерять.
Чарльз как-то сразу обмяк, и попытался поднять глаза на нависающего над ним Эрика — большого, надежного, пропахшего приключениями и морем.
— Я тут… мне уехать … у меня дело в Египте.
— Вот как удачно, — Эрик невесело усмехнулся. — У меня тоже. Там у ар Варна проблемы. Надо бы ему помочь, жалко как-то его.