Олег садится за стол и включает компьютер.
«Дневник надо искать на сайте архива».
«Ветреный мальчишка», — вводит он в строку поиска.
«Доступ к дневнику ограничен. Введите логин и пароль».
«Windboy», — забивает Олег в поле логина и дату рождения сына как пароль. Дневник открывается.
*
Марго беременна, а я теряю память. Постараюсь заново пережить и записать всё, что ещё помню.
Когда Якоб извлёк из меня сердце Вика, я увидел свою душу и вспомнил, как попал в Мир Спокойствия. Тогда я сдвинул самосознание и отождествился с жизнью, в которой меня звали Олегом и остались Ян с друзьями. Но в своём стремлении вернуться я не учёл душу Ника, что вобрал в себя в надежде спасти от полного уничтожения. Она принадлежала Миру Спокойствия, и он не отпустил её, а я был слишком слаб, чтобы противиться его воле. А тут ещё со всех сторон нахлынула какая-то беспросветная темень. Сердце Мира Спокойствия притянуло к себе сущность Ника и меня вместе с ним.
Я очнулся на веранде Дома в Заповедном лесу. Площадка перед ним заросла высокой травой, по которой давным-давно никто не ходил. Ветер колыхал яркие беззаботные головки цветов, ясное небо дышало тишиной и безвременьем. В пространстве вокруг ещё чувствовалось некое волшебство, но оно было пустым и заброшенным, как и Дом за моей спиной. Серая веранда с прошлогодними сухими листьями по-над стеной, тёмные, пыльные окна и тоскливый скрип деревянных половиц. Мне не нужно было заходить в Дом, чтобы убедиться, что в нём никого нет. Я ощутил это всем сердцем, и оно сжалось от боли, ибо я помнил его совсем другим. Я сидел на ступенях, плакал, и большой старый Дом плакал вместе со мной горестными скипами, воем пойманного ветра, безысходной тоской.
Я поднял лицо, чтобы вытереть глаза, и в размытом свете увидел, что кто-то вышел из сада и движется в мою сторону. Через мгновение я узнал его, хоть и видел прежде только в сновидениях; вскочил и побежал навстречу.
— Тинк!
Он замер и тоже бросился вперёд, продираясь сквозь высокие травы.
— Тони?!
Мы обнялись, я был счастлив. Тинк таращился на меня и никак не мог поверить своим глазам. А я разглядывал его. На вид он был моих лет, но в глазах и выражении лица просвечивали прожитые тысячелетия, ведь, в отличие от меня, он помнил всё.
— Тони, я уже перестал надеяться, что кто-нибудь вернётся, — сказал он и всмотрелся в меня. — Ты что, опять не помнишь себя?
— Помню, но не всё, хоть и знаю, что я сын Тёмного и Ло.
— Как мне тебя называть?
— Зови Олегом.
— Хорошо.
— А где все?
— Когда нахлынула Тьма, воля королевы ослабла, двери Дома распахнулись, и мы разбежались кто куда. Я было сунулся в Коргос, но он оказался осаждён полчищами нежити. Послонялся по окрестным деревням — все вырезаны подчистую. Поразмыслив, вернулся в Заповедный лес и начал следить за Домом. Но ни в нём, ни в саду никто не объявлялся. А когда пошёл чёрный снег, я перебрался в сад и поселился в шалаше на груше. Здесь снега нет, и хорошо, потому что от этих снежинок жутко тоскливо на душе и жить совсем не хочется.
— Сколько же времени прошло?