Однако Колдвелл, вновь окунувшейся в знакомые волны апатии и практически не участвовавшей в беседе, было абсолютно все равно. Она лишь несколько раз лаконично ответила Мартину, упорно и почти тщетно пытавшемуся вовлечь её в увлекательный диалог.
— В этой деревне странности происходят, пожалуй, даже чаще, чем в городе, — смутно доносилось до слуха Эммы, погружённой в себя. — Вчера женщину что-то зарезало изнутри — прямо как меня начало тогда… Неужели ты не слышал?
Последние слова заставили Колдвелл выйти из тревожных раздумий, сосредоточившись на речи новой знакомой, пытаясь понять, что действительно творилось вокруг. Ей почему-то на миг показалось, что Джоанна знает. Всё знает — даже мелочи, детали, подробности.
Джоанна подробно рассказала, как в прошлый раз она наведывалась в деревню, как пыталась отыскать нечто мистическое, чтобы заснять на видео, и как неудачно окончилось её путешествие. Неведомое приблизилось, её начало разрывать изнутри, и она не могла убрать руки, застывшие внезапно в одной и той же позе. Кто-то словно управлял ею, и, если бы не помощь Мартина, согласившегося с ущербом для себя подержать её за «обезумевшие» конечности, Джоанна бы непременно погибла.
Девушка ничего не знала ни о причинах тех явлений, ни о таинственной организации — только пыталась выведать, чтобы, насколько поняла Эмма, опять же получить за это солидную сумму денег.
Теперь Колдвелл примерно знала, где и как Мартин встретил Джоанну, оказавшую на неё скорее негативное впечатление. Но ей это ничего не давало. Абсолютно ничего, кроме информации об очередном странном случае, который, как ни странно, на этот раз закончился хорошо.
К счастью, разговор в компании новой знакомой продлился не так долго, как опасалась Колдвелл. Джоанна рассказала немного о себе, о событиях, имеющих неизвестную природу, побеседовала с Мартином, поинтересовалась, не видела ли Эмма ничего необычного, и, кинув небрежное прощание, направилась в сторону фермерского дома.
Но не было больше волшебства, что наполняло каждый разговор Эммы и Мартина, что оплетало их нитями душевного тепла. Несмотря на улыбку, сиявшую на лице юноши, друзья попрощались довольно сухо — почти как после своих первых встреч у озера.
И снова Эмма вернулась домой, снова погрузилась в пучину, поглотившую ее семью, и снова ощутила тоску, что израненной птицей рвалась из губительной клетки.
========== Глава 15 ==========
Эмма и Мартин продолжали своё общение, и та неуловимая магия, что исчезла после разговора с Джоанной, вскоре вновь вернулась на место, вновь укрыла друзей тёплым невидимым пологом.
Девушка всё чаще наведывалась в дом своего друга, слушая, как тот играет на гитаре, как поёт, как рассказывает причудливые истории. Она проникалась ими. Окуналась в атмосферу, сотканную из слов, оплетённую нитями сказочности.
И ей, разделявшей воодушевление, не хотелось уходить.
Но не в сказках, историях и рассказах заключалась дружба — это было нечто гораздо более высокое, хрупкое. Несмотря на недолгий период знакомства, они могли спокойно вести душевное беседы, почти сразу понимали друг друга, а порой вообще молчали, читая все, что хотелось сказать, по одним лишь глазам.
Странная Джоанна, своим появлением подпортившая тёплую атмосферу, не появлялась. Эмма не знала, общался с ней Мартин или нет, но и не особо хотела узнавать. Ей эта девушка не понравилась, откровенно не понравилась — Колдвелл окончательно это осознала, немного поразмыслив после испорченной встречи. И хотя Джоанна вроде бы ничем никому не навредила, вежливо расспросила о мистических явлениях, была благодарна Мартину за спасение, что-то в ней отталкивало. Сразу отталкивало. И больше не давало общаться с ней без потуг и усилий над собой.
Впрочем, Мартина Эмма тоже поначалу не принимала, считая странным, наивным и глупым. Всё изменилось настолько быстро, что она и сама не заметила, как пролетело время с первой встречи.
***
Эта февральская суббота не стала исключением. Эмма и Мартин встретились ясным днём, когда солнце сияло особенно ярко, когда золотистые лучи обдавали землю искрящимися всплесками.