Она видела его высокую, сильную шею, разворот плеч и ямочку между ключицами. Совершенные очертания скул, нижней челюсти, губ, все время готовых скривиться в ехидную, наглую усмешку… И она видела шрамы.
Шрамы были везде. Пересекали грудь и плечи. Звездами, оставленными – кто знает? – стрелами, а может и клещами палача, цвели на поджарых боках и животе. Они были… как летопись. Летопись того, чего Алиса и представить себе не могла. И вдруг, сейчас, в этот миг, почувствовала. Так сильно почувствовала, что внезапно сердце ее болезненно сжалось.
Сколько же горя, сколько смертей, сколько калечащих душу не моментов – лет, десятилетий, думала она. Такой красивый. Такой живой и отчаянный…
«Мамочки, - обомлел тот, кто был ее здравым смыслом. – Да ты что, забыла, как он тебя душил?.. Ты что, готова уже…»
Алиса сама не хотела додумывать, на что она там готова. Ей стало вдруг и страшно, и горько, и сладко одновременно. Никогда, ни с кем рядом не испытывала она ничего подобного…
- Швы нужно снять…
Ей хотелось, чтобы голос ее прозвучал деловито или буднично. Но он прозвучал так, как прозвучал.
Заметив, как он перехватил ее взгляд, она встала, ожидая какой-нибудь пакости или злой насмешки. Но почему-то не дождалась.
Она подошла к шкафу, достала аптечку, села обратно за стол и принялась осторожно вынимать нитки из краев свежего шрама. Рана затянулась хорошо и прямо-таки фантастически быстро; Алисе оставалось только дивиться.
Эльф не сводил с нее внимательного, изучающего взгляда, откровенно ее рассматривал; и ей вдруг стало по-настоящему неловко.
- Ты целительница? - наконец спросил он, нарушая уже становившееся невыносимым для Алисы молчание.
Алиса откашлялась.
- Нет… Отец… Он научил меня кое-каким мелочам. Говорил, что пригодится, - Алиса усмехнулась. – Он хирург. Это…
- Я знаю, что такое «хирург», - перебил Йорвет. – Так кто же ты?
Его взгляд жег ей щеку и скулу. Ни за что на свете она не решилась бы сейчас посмотреть ему в лицо.
- Я архитектор, - сказала она глухо. – Делаю чертежи, по которым потом строят здания.
- Делаешь чертежи?.. – он приподнял бровь со странной усмешкой, опять растягивая слова в акценте, почему-то то исчезавшем, то появлявшемся у него вновь.
- Ну да, - сказала Алиса, неведомо отчего чувствуя едва ли не стыд и злясь на себя за это.
Йорвет помолчал, следя за ее пальцами. А потом протянул с какой-то горькой издевкой:
- Мир, в котором женщина-d’hoine создает чертежи величественных дворцов, с колоннами и арками!..
Алиса, против воли, все-таки вспыхнула.
- Никаких арок и колонн, Йорвет. Склады и цеха, похожие на гигантские амбары. D’hoine тебя не разочаруют, поверь.
Она сама удивилась, откуда в ней вдруг взялся этот опасный, безрассудный, попросту идиотский рядом с этим эльфом сарказм. И как сильно ее задели его слова, слова пришельца из другого, далекого мира, не имеющего к ней, Алисе, никакого отношения…
- Я закончила, - сухо сказала она, собирая свои принадлежности. Эльф молча, не прекращая глядеть на нее этим своим странным взглядом, потер ладонью предплечье. Видимо, свежий шрам здорово чесался.
«А чего ты ждала? – спросила себя Алиса. – Благодарностей? Извинений?..»
Убрав аптечку, она снова подошла к столу. Села на край дивана, не зная, что сказать или сделать.
- Красивые татуировки, - вдруг небрежно сказал Йорвет, взглядом указывая на ее обнаженные руки.
- Спасибо, - так же сухо ответила Алиса.