Танцы были всем для меня. Мои танцы были достоянием Кванджу, моей гордостью и моим глотком воздуха. Они заставляли меня жить, они…
— Рассинхрон сильный, ну же! — Воззвал к группе мой тренер.
Все остановились. И я замер в исступлении, шумно дыша. Взгляд отца и учителя был устремлен на меня.
— Хосок.
— Что…что такое? — Я невольно испугался.
— Ты выбиваешься. Сильно.
Я недоумевал. Как так? Я хорошо чувствую музыку и танец знаю лучше остальных. Я переглянулся с Джином. Тот тоже смотрел на меня недовольно. Тэхен обернулся на меня. Что это? Неужели жалость в его глазах?
Я опустил голову. Я не любил спорить.
— Простите. Я буду стараться усерднее, — сипло произнес я.
— Да нет, — тренер покачал головой. — У тебя какие-то проблемы? Давай сейчас прогоним с тобой это место.
Мужчина вывел меня вперед, взяв за руку. Впервые я чувствовал себя так неуверенно в танцклассе. Будто бы я ученик на буксире. Какой кошмар.
Я увидел, как Чимин ободряюще подмигивает мне. Он так добр ко мне. Чимин был моим лучшим другом. Казалось бы, я должен был в большей степени сплотиться со своими братьями. Однако иногда происходит такое, что чем больше ты знаешь о человеке во всей его разносторонности, тем меньше трепетной симпатии к нему испытываешь. Нет-нет! Конечно, я любил Джина и Тэхена. Да я семье Ким жизнью обязан, если быть честным. Но я могу объяснить свои чувства. Когда ты видишь танец Джина, а потом то, как дома он валяется на диване, переругиваясь с Тэхеном, это, по правде говоря, расстраивает и отдаляет от поклонения этому богоподобному существу. А в Чимине сохранялась загадка. К тому же мальчик никогда не срывался на меня, за что я очень благодарен ему. Я сильно расстраивался от криков и негатива. К Паку хотелось прислушиваться, любоваться им, говорить хорошие слова в ответ.
Я подрагивал и убеждал себя в том, что это всего лишь перенапряжение мышц и не более. Но на самом деле я очень сильно переживал!
— С этого момента. Хорошо?
Наверное, папа заметил, что я нервничаю. Он вздохнул и присел передо мной. Мне всегда было ужасно неудобно, когда тренер так делал. Я ведь не пятилетний кроха и в таком положении возвышаюсь над взрослым, а ощущать себя в превосходстве над старшим… Это кажется таким ответственным и опасным.
Учитель взял меня за руки, а я смотрел на мужчину широко распахнутыми глазами. Было очень страшно осознавать то, что я внезапно засомневался в своих способностях. Отец покачался с носка на пятку и начал свою речь:
— Тебе не следует волноваться. Может, ты просто устал. У тебя ничего не болит?
Я помотал головой.
— В том и дело, — тихо ответил я.
— Тогда… мы сейчас просто попробуем еще раз. И если не выйдет, то…
Я прижал руки к груди.
— Меня выгонят?.. — Я весь похолодел с головы до ног.
Тренер поднялся.
— Нет. Ни в коем случае, — таков был ответ папы. Я немного успокоился и послушно встал в свою позицию.
— Итак, — тренер встал напротив меня и задал темп счетом вслух.
— И-и… Раз-и! -два-и! -три-и! -четыре-и!.. Это движение резче, не укладываешься!
Я и сам понимал, что со мной сегодня что-то не так.
— Да, — подтверждал я слова мужчины. — Получается смазанно… Я исправлю, давайте еще раз.
И я повторяю все заново. И с каждым разом мне все меньше начинал нравиться танец, который раньше я так сильно любил.