Тайный Совет склонялся к тому, что мне обязательно приглянется шведский кронпринц, которого считали самым красивым мужчиной в Европе. Я согласно покивала – об этом уже донесли фрейлины, донельзя взволнованные будущими смотринами. К тому же союз с богатой и сильной Швецией, находящейся под боком, сулил немалые выгоды Английскому королевству.
Эрцгерцог Карл Уильяму Сесилу не понравился заранее. Государственный секретарь поделился слухами о том, что у австрийца слишком большая голова – последствие водянки в детстве. К тому же, Карл переболел оспой. Хотя послы заверяли, что молодой эрцгерцог крайне приятен внешне и болезнь не оставила следов на его теле и лице.
- Но ведь ему только девятнадцать! – напомнила я, слушая жаркие дебаты советников. Те, кто был на стороне эрцгерцога, принялись уверять меня, что молодой возраст в деле любви и рождения наследника не помеха, чем вновь вогнали архиепископа в краску.
В конце концов Карла забраковали, зато сошлись во мнении, что, если не выгорит брачный союз со шведами, ко двору следовало бы пригласить принца Фредерика. Дания была полностью протестантская страна с сильным флотом, что могло бы устроить аппетиты советников. К тому же, поговаривали, что Фредерик вполне симпатичный и обходительный мужчина.
С графом Арраном, шотландским претендентом, я могла встретиться лишь тайком, чтобы не рассориться с Францией окончательно. Шотландией правила француженка маркиза де Гиз, и брачный договор с Арраном означал бы, что мы открыто выступаем против нее. Это могло бы привести к войне с Францией, к которой мы еще не были готовы. В Париже безвылазно сидели наши дипломаты, пытаясь подписать мирный договор, но пока что безрезультатно.
Война с Францией… Эти страшные слова прозвучали вновь, когда речь зашла о единой форме богослужения во всей стране. Англия встала на путь Реформации еще при Генрихе VIII, отце Елизаветы, но была насильно возвращена в лоно традиционной церкви католичкой Марией. Ввести единую протестантскую мессу и сделать королеву главой церкви, как собирались в ближайшем времени, означало бы разрыв с Ватиканом. После него страна могла бы стать законной добычей любого христианского короля. К примеру, французского.
Испанцы тоже могли позариться, но пока Филипп Испанский все еще пребывая в надежде на брачный союз, он был на нашей стороне.
Я слушала и кивала, соглашаясь с Советом. Еще бы не соглашалась! Мы укрепляли военные позиции на севере страны в предвидении французского вторжения через Шотландию, а также города на юге. Во время царствования Марии Англия потеряла Кале – порт на берегу пролива, отделяющего страну от материка, и у Франции появился удобный плацдарм для нападения. Но мы готовились – набирали людей в армию, помирились с антверпенскими ростовщиками, заказывали во Фландрии порох, латы, палицы, торжественно обещая заплатить как можно скорее. Что-то надо было решать с флотом – границы Англии охраняли всего лишь семь мелких военных судов и восемь купеческих бригов, приспособленных для патрулирования. Да и денег особо не было. Казна оказалась пустой – бывший король-консорт Филипп выгреб все до последнего пенни на собственные военные операции в Европе. Внешний долг Англии представлял собой угрожающую цифру.