Цвет ее бледного лица походил на серый тон камней крепостных стен Тауэра.
– Леди Дадли, что именно указал в документах ваш муж? – поторопила я, потому что Эми, казалось, выпадала из времени и пространства, проваливаясь в другое измерение, в котором Роберт вовсе не собирался ее покидать.
– Я не могу родить ему ребенка. Мой муж вырос в большой семье и всегда мечтал, что у нас будет много детей. Ему нужен наследник!
Тут она глубоко вздохнула, а затем и вовсе принялась оседать, пока не упала к моим ногам, и, кажется, вовсе не с целью поцеловать носки моих туфель.
– Леди Дадли, сейчас же поднимайтесь! – испугалась я, вскочив на ноги.
Эми не шевелилась.
Я опустилась рядом, коснувшись ее плеча, затем повернула странно обмякшее тело. Женщина была без сознания.
***
Кажется, скоро мне выдадут абонемент на посещение болезненной четы Дадли!
Пока Нонниус хлопотал над Эми, которую уложили на кушетку в одной из гостевых комнат, я дожидалась вердикта в другой. Фрейлины за большим столом вышивали. Я последовала их примеру, понадеявшись успокоить нервы. Вместо этого порядком исколола себе пальцы. Средневековая женщина из меня выходила так себе, на троечку... Решив не позориться, откинула вышивку и занялась отчетами, которые прислал Уильям.
Из них следовало, что оштрафованных за посещение католических месс в городе оказалось мало. Отметили несколько случаев, которые, я надеялась, не перерастут в привычку, потому что после третьего штрафа грозило тюремное заключение.
Вскоре доложили, что за дверью дожидается лорд Дадли, за которым давно уже приказала послать. Услышав о том, что случилось с Эми, он растерянно потер лоб здоровой рукой.
– Я могу к ней зайти?
Покачала головой. Пусть ждет, пока не появится врач.
– Лорд Дадли, однажды вы упомянули, что ваша жена тяжело больна, – произнесла я, все еще не решив, как с ним держаться. Дружески или же отстраненно-холодно, как в последнее время? – Сегодня во время личной аудиенции она упала в обморок. Это может быть связано с проблемами ее здоровья?
– Эми попросту излишне чувствительна, ваше величество, – ответил он столь же вежливым тоном, от которого внутри меня похолодело.