Парнишка не ждал от своего знакомого чего-то из ряда вон выходящего просто потому, что он – «паук». Да, у ребят свои странности, но хотдоги все любят. Не есть же им насекомых только потому, что они – «пауки». И сейчас двое мстителей-за-утрату-близких сидели за когда-то белым пластиковым столиком и жевали по хотдогу, запивая кока-колой. На столе перед ними лежал зеленый полароид, поблескивая линзой и отражая проплывающих мимо людей и машины на поверхности лакированного корпуса.
– У тебя есть идеи?
– Ну, – Джим дожевал то, что было во рту, и продолжил, – не стоит пытаться уничтожить эту штуку традиционными способами. Разбить или взорвать, я имею в виду.
– Почему?
«Паук» резким движением столкнул камеру со стола, та прокатилась по тротуару и выкатилась на проезжую часть, прямо под колеса несущегося минивэна. Автомобиль, не сбавляя скорости, проехался по камере и умчал дальше по улице. В нос ударил сильный запах выхлопных газов. Джереми поднялся, подобрал эцэллон и положил его обратно на стол.
– Видишь, ни царапинки, – парень в косухе крутанул камеру, и та сделала с десяток полных оборотов вокруг себя прежде чем остановиться.
На фотоаппарате и правда не было никаких видимых повреждений, даже хрупкая линза хранила первоначальный вид, поблескивая гладкой поверхностью и отражая искаженное лицо Джереми. Еще пару мгновений парень разглядывал устройство, но потом откинулся на спинку пластикового стула и продолжил прием пищи.
– И какие формы эта штука принимала до этого?
– Ну, я точно слышал о кисти для рисования, но это было задолго до моего рождения… А однажды это был фонарик. Луч света показывал обладателю нашу сущность. Но работал он только в темноте. Помню мы с друзьями нехило напугали тогдашнего носителя ночью в парке. Мы были детьми, а Хью упал ему прямо на голову, – «паук» уже был готов рассмеяться, но потом вспомнил последний раз, когда он видел Хью. Вспомнил его глаза, отчаянные и одновременно такие пустые… безжизненные.
– И как он умер?
– Ну, собственно, так он и умер. Видать, сердце не выдержало. Не каждый может пережить падение огромного арахнида себе на голову. С дерева. Ночью. Но не волнуйся, остальные умирали не так быстро. Они корчились в адских муках и теряли разум от боли…
– Какие перспективы, – буркнул Джереми.
– К слову, ты ведь понимаешь, что уничтожение эцэллона может означать твою мгновенную смерть?
– Хм, мгновенная смерть или адские муки?.. Смерть или муки… Даже не знаю, что мне больше по душе.
На том они и порешили. Первым испытанием зеленой камеры на прочность было падение. Но не со стола на этот раз, а с крыши дома. Джим утащил полароид на самый верх дома, в котором жил, а Джереми ждал внизу, надеясь, что аппарат не упадет ему на голову. Как бы то ни было, даже такая смерть была явно лучше адских мук.
Фотоаппарат отправился в свободное падение. По мере приближения к земле он набирал скорость, пока, наконец, не упал на асфальт. Парнишка не был удивлен, но был вынужден признать, что у Потрошителя руки растут из правильного места, раз он смог сделать настолько прочную вещицу. «Да, вот бы его в массовое производство», – думал юноша.
– Дай угадаю, – раздался голос «паука» из-за спины, – ничего не вышло?
– Мне нужно было проверить. У тебя нет знакомого с циркулярной пилой?
– Может, тебе еще мой знакомый с вулканом нужен?..
Джереми не хотелось признавать, что от такого знакомого он бы действительно не отказался.
– Нужно попробовать утопить его. Я не специалист, но такого рода техника должна переставать работать, если уронить ее в воду.
Но кто бы мог подумать, что воду достать так тяжело? Ведра у Джима не было, и носителю эцэллона приходилось затыкать дыру в раковине на кухне рукой, чтобы набралось достаточное количество воды. Хозяин квартиры выглядывал из-за плеча юноши, наблюдая, как из устройства в воде выходят мелкие пузырьки воздуха. Когда воздуха в камере больше не оставалось, ее вытащили из воды. Немного погодя Оукинз заглянул в видоискатель, ожидая увидеть штук восемь глаз и жвала, но увидел лишь темноту. Ликуя, парень убрал фотоаппарат от лица и с разочарованием понял, что «паук» все это время закрывал объектив рукой.
– Нет-нет-нет и еще раз нет. Хочешь увидеть монстров – тебе туда, – Джим показал большим пальцем себе за спину, в сторону окна.
Джереми не стал спорить и прошел к окну, ища глазами редких прохожих. Крокодил на ходу беседовал с богомолом, куда-то спешил муравей. Ничего необычного в работе камеры замечено не было.
– Работает, – выплюнул парнишка и вдруг застыл на месте, уставившись в пустоту прямо перед собой.
«Ты можешь уничтожить его. Признаю, это возможно».