- Вы… готовы? - готова поклясться, дрожь в голосе Эдварда слышу не только я.
- Да.
И мы, шатаясь и держась за стены, отправляемся на грим. Совсем немного времени осталось до моего перевоплощения - уже на сцене - в невесту дракона… Но почему-то мне пока не страшно. То ли потому, что я устала бояться, то ли из-за неизменного спокойствия Сильвера.
*
В салоне “Тойоты” было темно и душно; запах лимонной отдушки смешивался с горьким ароматом полыни.
- Долго еще ждать? - поинтересовалась Кайдан. Сейчас она не имела права напрасно истратить ни капли силы. Даже на недалекий прогноз. Если у Лэнса не выйдет, они с Сэм выступят вторым эшелоном; если получится - заметут следы, превратив убийство в несчастный случай. Драконесса отрицательно покачала головой:
- Я скажу, когда он подъедет. Вы же все равно в зале не появитесь, так что можешь не дергаться. Не опаздываешь.
Лана при желании могла почувствовать Эли на расстоянии в три мили; он ее, к сожалению, тоже. Сомнительную, но все же помеху создавало полностью замкнутое пространство, присутствие рядом других сильных магов, амулеты Виктории… и то, что с годами Каракурт все-таки слабел, медленно, но неуклонно.
- Это если все же решит явиться. А если нет? - Дрейк то и дело беспокойно поглядывал на Сэм - девушка откинулась на сиденье, закрыв глаза, и непонятно было, спит она или уже потеряла сознание от недостатка кислорода.
- Появится, куда денется. Ты же знаешь, он у нас заядлый театрал, - женщина задумчиво разглядывала свои руки, изуродованные болезнью.
Верховный мастер котерии не был тонким ценителем искусства; ему, в буквальном смысле не видящему дальше собственного носа, сцена казалась большим разноцветным пятном… и все-таки Эли обожал театр. Ему нравилось быть частью зала, частью толпы, которая на него не смотрит.
- Джеймс пишет, что они застряли в пробке, - вздохнул Инглэнд. - Минут на двадцать.
- Ну да, - равнодушно кивнула Драконесса, - похоже на то.
Она не видела панорамы улиц, как ее сын, лишь чувствовала, что Каракурт не приближается. Кстати, пробки он тоже любил. И рестораны.
Он бежал в захваченную зрелищем, гудящую клаксонами, жующую толпу от своего одиночества.
Верховный мастер не нанимал слуг, не имел любовницы, не держал даже рыбок в аквариуме. Животных не любил, людям не верил, женщин за людей не считал… ненавидел.
Двадцать шесть лет прошло с тех пор, как последняя женщина переступила порог его скромной квартиры… чтобы собрать вещи. Хрупкая девочка шестнадцати лет с веточками полыни в тонких белых косичках, со сверкающими золотым маникюром длинными пальчиками. Его самое драгоценное сокровище, его принцесса. У нее было все, что можно купить за деньги; любого, посмевшего обидеть ее, Каракурт сжег бы заживо.
А она ушла под руку с мальчишкой, приставленным охранять Ее Высочество и защищать, если потребуется, ценой жизни. Бросила, предала, вырвала и разбила ледяное сердце. И ведь знала, что Эли не прощает предательства… неужели забыла судьбу своей матери?
С глубоким прерывистым вздохом Лана уронила голову на сцепленные в замок руки; коротко обрезанные ногти впились в запястья. Она не испытывала жалости к дешевке, вытравившей остатки мозгов наркотиками. Нарушила правила игры, посмела путаться с другими тайком от покровителя - сама виновата. Но каннибальские замашки Каракурта были омерзительны.
Сердце заколотилось, бросило в жар - он здесь.
Выходит из машины…
Скрывается в здании…
- Готовы? - Призрак тут же открыла глаза, словно не спала вовсе; Кайдан напряженно кивнула. - Тогда удачи.
Мастера вышли из машины и поспешили к служебному входу. “Если и второй эшелон не справится - что вряд ли, но… предположим, - придется выступить в роли контрольного выстрела”.