Гермиона похолодела. Только теперь она поняла, что это именно ее вина. Именно она мимоходом, разрываясь от раскаяния, назвала имя. Подумала имя. Воскресила образ. И теперь Черный маячил за стеклом, водил жадными до жертв руками по магическому барьеру.
- А еще он позовет остальных, - тихо проговорил Джереми.
- Хоть я и не имею на это никаких прав, двадцать баллов Рейвенкло за сообразительность, - кивнул Малфой. – Именно. Через полчаса тут будет целая армия Черных, так что можете сидеть и молиться Мерлину, чтобы барьеры выстояли.
- Малфой, - тихо проговорила Гермиона, когда он наконец-то вернулся на свое место. – Их ведь можно как-то отогнать? Я не говорю о том, чтобы прогнать их восвояси, но хотя бы отодвинуть на приличное расстояние их можно?
- Можно, - кивнул Малфой. – Если, конечно, ты обладаешь такими силами. Ты закляла одну лишь дверь, потратив на это уйму сил. Как думаешь, ты сможешь создать этот барьер?
Гермиона покачала головой. Она представила, сколько сил на это потратил Малфой, и ужаснулась.
- Мне нужно уйти, - ее шепот был едва слышен.
- Куда это? – фыркнул Малфой.
- Это я виновата. Я подумала о ревоплощенном. Это я подвергаю всех опасности. Мне нужно уйти, Гермиона встала с дивана.
- Идиотка, - прошипел Малфой, хватая ее за руку. – Нет, Грейнджер, ты окончательно спятила. Собираешься сдаться Черным?
Гермиона посмотрела на черные, словно обугленные пальцы, сжимавшие ее запястье, и ей стало стыдно за свои мысли. Малфой едва не ревоплотился, заслоняя ее от Черного, а теперь она решила вот так запросто свести его старания на нет. Она не помнила за Малфоем особо героических поступков. Он всегда действовал исподтишка, чужими руками, но сегодня он проявил себя. Гермиона осознала, что не имеет права на слабость теперь, когда право ее крови биться в жилах было куплено угрозой чужой жизни.
- Прости, - Гермиона вздохнула и медленно опустилась на диван. – Помочь тебе с рукой?
- Объясни мне, Грейнджер, почему так происходит? – зло проговорил Малфой, пока она читала страницу с заклинанием. – Стоило мне поверить в то, что ты можешь пережить этот ливень, как ты решаешь уйти. Если бы я знал, что ты все еще мечешься между жизнью и тем, что ждет всех Черных, я бы бросил тебя в том коридоре, как только ты сказала о шипении за спиной. Я подумал, что ты достойна…
- Достойна чего? – Гермиона оторвалась от книги и подозрительно посмотрела на Малфоя.
- Неважно, - отмахнулся он. – Теперь опять неважно.
- Нет уж, Малфой, правда за правду, - она отложила книгу. – Стоило мне поверить, что ты стал нормальным, что ты нам помогаешь, что на тебя можно положиться, как ты вновь начинаешь говорить загадками. Твои ребусы чуть не стоили мне, Джереми и Майклу жизней. Если бы ты сразу сказал, что нужно выкинуть из головы всех ревоплощенных, их имена, образы и воспоминания о них, всем было бы проще.
- Да пойми ты, что это не простой дождь. Это не занимательное приключение. Это начало следующего волшебного века. И право войти в этот век надо заслужить. Отвоевать ценой своей крови.
- Не сказала бы, что вы воюете. Легко выжить, запершись дома за магическими заслонами.
Малфой дернулся, как от пощечины.
- Ты куда-то собиралась, - ровным голосом проговорил он, и это равнодушие ударило Гермиону хуже, чем самое сильное заклятие.
- Нет уж, Малфой, - она снова взяла в руки книгу. – Даже не надейся.
Он промолчал, но не отдернул руку, когда Гермиона принялась водить над почерневшими пальцами палочкой.
Она никогда еще не сталкивалась с такими сложными чарами, как в этой книге. Каждое заклинание было скорее ритуалом, нежели формулой, и Гермионе было безумно интересно, разобраться, как они работают.
- Грейнджер, не отвлекайся на размышления, - Малфой скривил губы, будто от боли. – Если тебя так заинтересовали чары, я все тебе подробно объясню. Но потом, когда ты перестанешь мучить мою руку и начнешь ее лечить.
Гермиона стиснула зубы, концентрируясь на чарах и только на них.