Черные глаза Крис расширяются от удивления, когда Клаус быстрым движением задирает вверх подол ее юбки, стягивает трусики, и опускается перед ней на колени, широко разводя девичьи бедра. Несколько секунд он просто любуется сосредоточием ее женственности, прежде чем мужской язык касается горячей плоти, которая влажнеет от каждого его дразнящего движения.
Шелковистые складки гладкой кожи, ее нежный запах — гибрида моментально ведет. Он жадно припадает к промежности Крис, даря ей самые откровенные ласки.
И ведьма не может сдержать горячих стонов, поддаваясь его сумасшествию. Настойчивые мужские губы, горячий язык и контраст от его жесткой щетины на нежных бедрах, все сливается для девушки в один яркий калейдоскоп чувств, которые она уже не может контролировать, как не пытается.
Откровенные стоны Крис, ее широко разведенные ножки, изящные ладони, которые она запустила в его волнистые волосы — все это безумно возбуждает, делая тесноту в брюках просто невыносимой, и Клаус ускоряет движения, помогая пальцами, которые проникают в тесное лоно, наполняя его раз за разом, усиливая темп, пока ведьму не накрывает волна экстаза.
Майклсон встает с колен, не скрывая довольной улыбки, и накрывает поцелуем искусанные губки, позволяя Кристине ощутить свой собственный вкус. Девушка прикрывает глаза, все еще пытаясь отдышаться от пережитого оргазма, и Клаус отходит к стоящему рядом дивану. Он откидывается на мягкую спинку, расстегивая молнию брюк, и хлопает по своему колену.
— Иди ко мне, ведьма.
Кристина распахивает глаза, и пару секунд просто смотрит на него, отчего Майклсону на миг становится не по себе, а потом…
— Думаю, на сегодня достаточно, — срываются с пухлых губок холодные слова, и девушка спускается с комода, поправляя платье, — ты мне обещал, что у нас будут деловые отношения, но слово ты так же плохо держишь, как и член в штанах.
— Что?! — округляет глаза Клаус, не веря своим ушам, — ты хочешь сказать, что я зря…
— Это нужно было тебе, — цедит Крис, насмешливо щуря черные глаза, — ты сам захотел поработать языком, я тебя не просила!
Майклсон застывает ледяной статуей, не веря в происходящее, думая, что стервочка лишь играет с ним.
— Пошутили и хватит, — говорит он, вновь хлопая по колену, — поверь, то, что будет дальше понравится тебе не меньше…
— Я же сказала — нет! — выплевывает ведьма, и, не дожидаясь его ответа, скрывается за дверью.
Еще несколько секунд Клаус приходит в себя, не веря в произошедшее: эта стерва вновь переиграла его!
— Ну уж нет, — шипит он, стискивая зубы от ярости, — сейчас ты у меня получишь, чертова сучка!
Приведя в порядок одежду, он вихрем оказывается в коридоре, но Крис уже не одна. Кол и Тори приветствует его, и брат засыпает Клауса вопросами, увлекая к бару, где он краем уха слышит заботливый голос Тори:
— Кристина, ты вся горишь, щеки красные. Ты не заболела?
Лицо Крис заливается румянцем, и Клаус не может сдержать злорадной улыбки, наблюдая за тем, как она, так и не найдя ответа устремляется в свою спальню.
========== Часть 40 ==========
Хелен вздрогнула, услышав скрип открывающейся двери в ее спальню. После сцены на кухне ведьма переехала в другую комнату, не в силах выносить соседства ведьмака, который был свидетелем ее постыдного падения.
Девушка боялась услышать его вопросы о том, что связывало ее и первородного вампира, который едва не взял ее прямо на кухне, не войди туда Дерек. Хелен и сама не знала ответа на этот вопрос, боясь признаться себе в собственных чувствах, а в особенности в том, что обида на Элайджу постепенно уступала место сжигающему ее вожделению.
И ведьма сама не понимала, каким чудом ей удалось оттолкнуть от себя Майклсона, вызывающего в ней, несмотря на ненависть, которую девушка, как могла, культивировала в себе, весьма недвусмысленные желания.
Не помог ни обряд, ни насмешки Кристины, ни флирт с Дереком. Все чаще и чаще мысли Хелен возвращались к словам Элайджи, которые с каждым разом казались ей все более искренними.
Я люблю тебя. Прости меня.
Вот только сейчас в ее спальне появился вовсе не виновник страданий ведьмы, и она замерла, нервно кусая губы, когда увидела стоящего на пороге комнаты Дерека.
— Что… что ты хотел? — хрипло выдохнула Хелен, отчаянно краснея.