— Ты уверена, что мы будем тут в безопасности? — спросил Йоши-Себер, беря в руки арбалет. — Я слышал, местные леса какие-то особенные.
— Да, — ответила Миока. — Звери в них не заходят. Нам тоже не стоит задерживаться.
— Не будем, — заверил её Йоши-Себер.
Он остался дежурить, а Миока легла спать, завернувшись в шубу. Она попросила, чтобы он разбудил её через пару часов, но Йоши-Себер не собирался этого делать. Женщине требовался отдых, так что он не смыкал глаз до самого утра. Лишь после того, как Миока проснулась, и они позавтракали, ему удалось немного подремать.
Выехав из леса, они отправились вдоль его восточной стороны. Миока уверяла, что знает, как срезать дорогу, чтобы быстрее попасть в Джагермун. Йоши-Себер надеялся, что они не опоздают, и господин Такахаси успеет спасти свою дочь. Его сердце сжималось при мысли, что её может не стать. Если ко всем его грехам добавится ещё и этот… Йоши-Себер время от времени поглядывал на женщину: выдержит ли она дорогу? Он знал, что яд демонов действует быстро, и избавиться от него почти невозможно. Хватит ли господину Такахаси умения, чтобы вывести отраву из организма дочери?
Глава 10
Воздух так душен,
Страшно идти одному —
Мерещится зло!
Закуро открыл бутыль с маслом и принялся аккуратно разливать густую жёлтую жидкость по сосудам. Фуситэ скручивала полосы материи в тугие жгуты и затыкала ими горлышки. Когда работа была закончена, они уложили импровизированные зажигательные снаряды в две сумки и отправились на кухню. Там Фуситэ велела кухарке приготовить чесночный отвар, которым они позже пропитали купленный слугами невод с тяжёлыми грузилами. Оставив его сушиться, Закуро и Фуситэ уселись в библиотеке, чтобы обсудить план поимки кианши и его Хозяина. Пошёл второй час ночи, когда они, наконец, принялись собираться. Инвентаря оказалось не так уж мало. Закуро с Фуситэ вышли с чёрного хода изрядно нагруженные и тут же свернули в закрытый дворик, соединявший дом Ханако с соседним. Затем переулками пробрались к мосту через городской канал. В свете звёзд вода выглядела совсем чёрной, жёлтый месяц отражался в ней с чёткостью, которая бывает только после проливного дождя.
Гатхир и женщина почти час шли, стараясь держаться в тени, прежде чем попали в район трущоб. В то время как весь город спал, здесь слышались голоса и смех, по кривым грязным улочкам шатались пьяные. Но это была лишь внешняя сторона трущоб. Практически безобидная. В глубине же теснившихся построек шайки готовились к работе, а некоторые уже направлялись к намеченным для грабежа домам. В подвалах обыскивали оглушённых и убитых, привязывали к ногам жернова, чтобы сбросить в канал. Трущобы Эдишамы хранили тысячи самых мрачных и грязных тайн.
Закуро почувствовал, что Дару пробудился. Пока он молчал, оценивая ситуацию, но гатхир не сомневался, что вскоре двойник заговорит.
Обсуждая охоту, они с Фуситэ обозначили на плане города все известные им места, где были найдены жертвы ночной твари. Благодаря рассказу девушек из «Дворца тигровой лилии» им удалось составить довольно подробную схему вылазок кианши. Получился многоугольник, на первый взгляд ничем не способный помочь, но, когда Закуро соединил все его противоположные вершины линиями, точка пересечения указала на доки в северо-западной части Эдишамы. Гатхир полагал, что именно там и находится логово вампира, где днём тот прячется от солнечного света и откуда по ночам выходит на поиски жертв.
Дальше всех от предполагаемого логова находился дом Ханако — очевидно, на него выбор пал только из-за Закуро. Гатхир ждал, что Фуситэ обратит на это его внимание, но она промолчала. От этого было ещё тяжелее скрывать правду, но у Закуро не хватало мужества рассказать про адресованное ему письмо.
Фигуры гатхира и Фуситэ, скользивших по закоулкам трущоб, были почти неразличимы на фоне тёмных стен. Они торопились добраться до доков, пока вампир не ушёл на охоту — тогда им пришлось бы караулить его. А это было нежелательно, ведь кианши мог вернуться только перед рассветом, а Закуро и Фуситэ меньше всего хотели, чтобы их схватка с монстром стала достоянием зевак.