Самэнь молча покачала головой.
— Ты родила бы наследников, затем нянчила… — продолжал Йоши-Себер, но заметил, что его слова причиняют сестре боль. — Прости, это не моё дело. Ты приняла решение, и у тебя, безусловно, были причины.
— Ты сильно изменился, — сказала Самэнь. — Повзрослел.
Йоши-Себер развёл руками.
— Что есть, то есть. Тело больше, сердце меньше, — он помолчал. — Послушай, мы с тобой ведём светскую беседу, а не говорим, как брат с сестрой. Что тебя настораживает?
— А как ты думаешь? — Самэнь вдруг усмехнулась, и Йоши-Себер почувствовал, что невидимая преграда между ними дрогнула.
— Ты знаешь, почему я… уехал из Янакато, — сказал Йоши-Себер.
Самэнь кивнула.
— Я долго шёл к своей цели. И вот, наконец, достиг её. Но оказалось, что я совершил ужасную ошибку. Мне нет прощения, но перед смертью я должен найти и наказать виновного, — Йоши-Себер пристально смотрел на сестру, и та под его взглядом потупилась. — Я был у Гинзабуро, был у Куригато, но ни тот, ни другой не сказали мне ничего. Ты — моя последняя надежда.
— Почему я? — тихо проговорила Самэнь.
— Я сам удивился, когда мастер Куригато сказал, что только ты можешь ответить мне, кто ослепил Гинзабуро. Но он совершенно уверен в этом.
Самэнь резко встала и подошла к окну. Повисла пауза.
— В чём дело? — мягко спросил Йоши-Себер, вставая.
— Сиди там! — полуобернувшись, воскликнула Самэнь. — Пожалуйста!
Йоши-Себер медленно опустился обратно на диван.
— Я заключил договор с Кабаином, чтобы добраться до Видари, — сказал он. — Но он не калечил Гинзабуро. Я убил его напрасно! Брата, которого сначала любил, а потом ненавидел, считая, что он ослепил Гинзабуро, чтобы занять трон. Подумай, каково мне теперь, когда времени всё меньше, а я так и не отомстил!
Самэнь вернулась в кресло.
— Значит, это твоя работа? — проговорила она, глядя в сторону.
Йоши-Себер понял, что она имеет в виду убийство Видари.
— Да. Я скорблю…
— Ты дурак! — перебила брата Самэнь.
Лицо её исказилось, и она разрыдалась, закрывшись руками. Йоши-Себер опустил глаза. Ему нечего было возразить.
— Ты знаешь, кто ослепил Гинзабуро? — спросил он, когда Самэнь немного успокоилась и достала из рукава платок, чтобы вытереть слёзы.
— Какое это имеет значение?
— Я должен знать!
Самэнь покачала головой.
— Нет! Хватит мести и смертей. Пора тебе остановиться, Йоши-Себер! Ты и так погубил себя ради…
— Но теперь я в одном шаге от истины, я это чувствую! — воскликнул Йоши-Себер, вскакивая и сжимая кулаки. — Ты должна мне сказать! Слышишь?! Мне больше некого спросить! Ответь, кто ослепил Гинзабуро, иначе вся моя жизнь окажется напрасной! — он задыхался при мысли, что Самэнь может отказаться назвать преступника.
— Она уже стала такой! — возразила Самэнь, тоже вставая. — С тех пор, как ты решил посвятить её мести!
— Это был не мой выбор!
— Да, я знаю: таков долг!
— Вот именно! — запальчиво крикнул Йоши-Себер. — Скажи мне правду! — он схватил Самэнь за запястье.
— Хорошо! — она вырвала руку и потёрла место, за которое держал Йоши-Себер.
— Прости. Я не хотел сделать больно.
— Эта боль — ничто по сравнению с той, на которую ты обрекаешь себя, настаивая на…