-Не напоминай мне эти ваши выкрутасы со временем. Я уже совсем запуталась, - и вдруг прижала ладонь ко рту, - но, Кира, он же его отец!
Кира поняла, что беспокоит певицу:
-Сонечка, пусть они сами разбираются друг с другом. Но приготовься, видеть их рядом - зрелище особое. Они же смотрятся почти близнецами - сходство невероятное. Я-то насмотрелась на эту парочку в своё время. В общем, пусть Серёжка сам выкручивается.
Ещё раз - на этот раз коротко - звякнул звонок в передней, потом послышалось весёлое щебетание Ольги Яковлевны. Она что-то со смехом сообщила горничной. И вот они с Шурочкой вошли в гостиную, внеся свежесть с морозной улицы. Шурочка подошла к матери, поцеловала её в щёку, потом обняла Софью Григорьевну.
-А Ольга Яковлевна сегодня села прямо в сугроб, - сообщила она, - и господин в круглой меховой шапке помогал её вытаскивать.
-Может, не вытаскивал, а помог ей подняться? - поправила её Кира и обрадовала: - Серёжа скоро приедет.
Шурка хлопнула в ладоши, покрутилась на каблуках и чинно уселась на стул.
-Мадемуазель, надеюсь, вы не ушиблись, когда упали? - Кира внимательно посмотрела на гувернантку, с которой у неё предстоял неприятный разговор.
Та кинула быстрый настороженный взгляд на Киру - видимо, что-то в её тоне проскользнуло не то. Но мило улыбнулась:
-Благодарю, Кира Сергеевна. Всё в порядке. Это моя неловкость виновата. Как зима начинается, так я уж обязательно хоть пару раз да поскользнусь.
Шурка переводила любопытный взгляд с матери на гувернантку:
-Мамочка, пойдём завтра рано-рано гулять с нами? - неожиданно попросила она.
-Это когда же? - улыбнулась Кира.
-А по-омнишь, как мы на Карповке утром гуляли? - настойчиво глядя в глаза матери, протянула она.
-Но мы же не... - начала Кира и запнулась. В Шуркиной настойчивости былочто-то необычное. К тому же называть прогулкой дорогу в ленинградскую школу не совсем правильно. Но Шурочка ждала ответа, и, когда Кира согласилась завтра к восьми утра выйти на Карповку, облегчённо вздохнула.
Поговорить с гувернанткой этим вечером не удалось, потому что пришёл Викентий Павлович (теперь уже не как жених Софьи Григорьевны, а как её старинный друг, о чём, судя по всему он совсем не жалел), и они мило провели вечер, слушая ноктюрны и баллады Шопена в исполнении Ольги Яковлевны. А играла она отлично, но, на Кирин взгляд, излишне академично, как-то холодно. Впрочем, Кира тут же одёрнула себя, решив, что просто придирается к девушке из-за казуса с Шурочкой.
Целуя на ночь Шурочку, Кира всё же спросила:
-Завтрашняя прогулка - ничего не хочешь мне сказать?
Шурка повозилась, устраиваясь поудобнее под одеялом, глянула светло-карими глазами:
-Завтра всё сама увидишь, мамочка, - и зевнула. Кира только головой покачала: вот ведь мастерица тайны всякие придумывать.
И уже совсем поздно, когда Кира собиралась тушить лампу, стукнула в дверь Софья Григорьевна. В тёплом халатике, отделанном по широким рукавам куницей, с распущенными по плечам волосами, она выглядела совсем юной барышней.
-Кирочка, я на минутку, - немного смущаясь, начала она, - меня беспокоит... - она затянула поясок халата и стала перебирать пушистые кисточки на его концах, - меня беспокоит, как они встретятся.