-А мне Серёжа говорил, что здесь никакое не коварство. Видите, она восьмёркой на шаре свернулась? Серёжа говорил, что это...забыла слово... Мама! Как такая змея называется?
-Как называется? Не знаю. Но, думаю, если она лежит в виде восьмёрки, то, значит, изображает бесконечность.
-Да-да! Вспомнила! Серёжа говорил, что это символ бесконечности, - и она ещё раз погладила чугунную головку змеи.
-Много чего твой Серёжа наговорил тебе, - проворчала Софья Григорьевна, - а вот говорил он, что есть такой особый час, когда твой Ангел-хранитель обязательно исполняет желание?
-Как это? - у Шурки глаза сделались круглыми, - все-все желания?
-Все, - уверенно подтвердила Софья Григорьевна, - только надо знать, когда просить. И чтобы слова прямо из сердца шли.
-Прямо из сердца, - повторила Шурка с придыханием, - а когда надо просить?
-Мне матушка, когда я была маленькой, говорила, что у каждого дня есть такая особая минутка, когда можно с Ангелом пошептаться. Это называется "час Ангела".
-А вы шептались с ним? С вашим Ангелом? - у Шурочки глаза прямо-таки горели от восторга.
-Конечно. Я мечтала стать певицей и как-то попросила его мне помочь. Сама видишь: теперь служу в театре.
Прошли чуть дальше, туда, где высился дом с эркерами. Где-то там, за тёмными сейчас стёклами, была их с Шурочкой комната, из окна которой они смотрели на дом Циммермана.
-Мама, смотри! - Шурка дёрнула Киру, показывая рукой на светящиеся окна квартиры на третьем этаже. Кира замерла. Ах, как нужен ей сейчас этот самый час Ангела! Там, в доме Циммермана, в их квартире светились все окна. "Господи, пусть он уже вернётся к нам! Слышишь меня, мой добрый Ангел-хранитель, пусть Штефан будет с нами!" - пронеслось у неё в голове, и Кира вздохнула:
-Наверное, прислуга готовит квартиру к приезду хозяев. Ты же читала телеграмму от Серёжи, - она решительно повернула назад. - Пошли лучше к Карповке.
Они постояли у Карповки, хотя здесь, на перекрёстке, ветер задувал особенно жестоко.
-И что? - Софья Григорьевна недовольно повела плечами, - так и будем мёрзнуть?
-И правда, Шурочка, холодно, - поёжилась Кира, - может, пойдём домой?
-Мамочка, подожди чуть-чуть. Рано же ещё! Мы быстро приехали, а надо было идти. Ты на часики посмотри.
-Так что на них смотреть, они же не ходят. Как остановились первого января, так и стоят. Ты же знаешь, я их по привычке ношу - и только.
Шурка взяла её за руку и прижала меховой рукав шубки к уху:
-Тикают, мамочка, они тикают!
Кира, не веря, отодвинула край рукава и поднесла часики к глазам: по мерцающему перламутровому циферблату бежала секундная стрелка. Она растерянно посмотрела на Шурочку и засмеялась.
-Идут! Идут! Без пяти восемь натикали!
-Вот видишь, ещё пять минут до восьми, - смеялась в ответ Шурка.
-Ах, нет! - вмешалась Ольга Яковлевна, - ваши часы отстают на десять минут. Смотрите, уже пять минут девятого, - она отогнула край рукава пальто и предъявила свои часы, - давайте я поправлю стрелки.
Ольга Яковлевна крепко ухватила Киру за кисть и попыталась повернуть головку часов, но тут Шурочка неловко оступилась и, чтобы не упасть, машинально ухватилась за первое, что попалось ей под руку, то есть за рукав гувернантки. И они обе, не удержавшись на ногах, сели в сугроб, оставленный дворником.