Неуверенный кивок заставил его слегка улыбнуться. Он чувствовал исходящий от неё страх и поэтому изо всех сил пытался контролировать его, не давая выплеснуться наружу. Клаус всё ещё помнил тот период, когда был вынужден наблюдать за её паническими атаками, безжалостно разрывающими его сердце на куски от осознания того, что это целиком и полностью его вина.
– А что там? – Кэролайн указала на длинный коридор, стараясь восстановить сбившееся от страха дыхание.
– Лабиринт потерянных душ, – последовал короткий ответ, заставивший её губы в изумлении слегка приоткрыться.
– Зачем он? – всё ещё вглядываясь в темноту коридора, поинтересовалась она.
– Этот лабиринт разделяет местообитание демонов и душ, заключённых в своём личном аду, обречённых на вечные муки.
– А что будет, если одна из душ пройдет лабиринт и окажется здесь? – Кэролайн вновь перевела взгляд на него, с любопытством ожидая ответа.
Невольно в её голове промелькнула мысль, что все преподаватели её университета лопнули бы от зависти, узнав, где ей довелось побывать. Она сидела на десятках лекций, слушая о том, как устроен ад и это вовсе не было правдой. Здесь абсолютно не так, как описывают глупые книги и утверждают самые известные ученные.
– Этого не случится, – уверенно произнёс Клаус, радуясь тому, что больше не ощущает её страха, было лишь любопытство, жажда узнать больше.
– Почему?
– Никто не способен его пройти, это…
– Это что-то вроде лабиринта Минотавра? Все пути ведут к чудовищу? – нетерпеливо перебила его Кэролайн.
– Лабиринт Минотавра? – засмеялся Клаус, и его смех тут же эхом отозвался от стен, заполняя собой всё пространство. – Что ты знаешь об этом, дорогуша?
– Царь поселил чудовище, имевшее голову быка и тело человека, внутрь лабиринта. Афины были вынуждены каждые 7 лет присылать ему на съедение семь девушек и юношей, – с каждым сказанным словом, тон её голоса становился всё более и более уверенным. – Ужасный зверь жил в сердце лабиринта. Сам лабиринт был сконструирован таким образом, что в нём не было никаких развилок и тупиков. Был только один возможный путь и он вёл прямо в лапы к этому монстру. Однажды дочь царя влюбилась в сына Посейдона — Тесея. Она дала ему клубок ниток, который помог ему выбраться из лабиринта, когда он убил минотавра.
– Внимательно слушала лекцию? – поддел её Клаус, изогнув губы в ухмылке.
– Я читала об этом сама, – гордо вздёрнув подбородок, ответила она, тоже невольно расплываясь улыбке, – Меня почему-то всегда привлекала мистика.
– Лабиринт Минотавра не более чем миф. Сам по себе он банален и имеет настолько заурядное строение, которое, по правде говоря, можно преодолеть, не заблудившись, и без помощи клубка нити, – Клаус небрежно пожал плечами, удивляясь тому, что люди всё ещё верят в загадочность его строения, – Этот лабиринт… – он кивком головы указал ей в сторону коридора, – …могут пройти лишь демоны, видящие в каждом коридоре подсказку, неподвластную человеческому глазу. В моём лабиринте, в некоторых коридорах время течёт по-разному, а искусственно созданные параллельные миры пресекаются, окончательно сводя с ума. Человек слышит и видит то, чего на самом деле нет, там сбываются все его страхи.
– А что будет, если кто-то сумеет его пройти?
– Такого не будет, – твёрдо произнёс он, заставляя её удивиться.
– Но всё же…
– Преодолев лабиринт, он натолкнётся на моих псов, которые его растерзают в два счета. А если уж кому-то удастся пройти и мимо них, то, войдя в тронный зал, можно обнаружить выход из ада. Он расположен за моим тронном, вдоль всей стены. Однако, чтобы его открыть, понадобится вот это, – Клаус указал на один из многочисленных медальонов, висевших на его шее.
Кэролайн перевела свой взгляд на пентаграмму, сплошь усеянную замысловатыми символами, значение которых понять ей было не под силу. Она неуверенно прикоснулась к металлу пальцами, внимательно разглядывая каждый кусочек этой таинственной вещицы.
– Зачем ты его создал? – Кэролайн выпустила пентаграмму из пальцев и перевела взгляд на его глаза.
– Это ведь интересно. За всю историю существования ада многие не раз пытались сбежать. Добегая до лабиринта, они были уверены, что за ним кроется путь к свободе. Признаюсь, наблюдать за их жалкими попытками довольно забавно, – на его губах играла широкая улыбка, а глаза горели восторгом, при воспоминании о тех жалобных криков бедняг, что пытались пройти запутанные коридоры лабиринта.