Когда чьи-то руки ухватили меня за шею, я вцепился в подозрительно тонкие запястья и рывком наклонился, падая на колени и перекидывая противника через себя.
— А-а-а, Дере-ек! — взвыла приложившаяся спиной о твердую землю девчонка. — Мне больно!
Ухватив ее под мышки, я поставил маленькое тело, как положено, и принялся отряхивать одной рукой от пыли, другой придерживая за локоть.
Сколько раз говорить не подкрадываться сзади?
— Я хотела тебя обнять! — хныкала Рик, размазывая пыль по щекам. Ну хоть не ревела. В последнее время она стала меньше плакать, видимо, перерастает это, восемь лет уже, как-никак. — И еще сказать хотела, да, меня взял к себе в ученики гончар, вот!
За последние несколько дней ей дали попробовать несколько видов посильной для малявки и, в целом, женщины работы, сегодня должны были мастера между собой определиться, что же у нее лучше получилось. Видимо, гончар оценил. Ну и хорошо, пора приобщаться к работе, и так вон на три года позже волчат начала. И дома будет меньше болтаться.
Молодец. Ты сейчас к нему?
— Да! — засияв от простой похвалы, рыжая, как осенние листья, девочка порывисто обняла меня за шею и вприпрыжку направилась к своему наставнику. — До вечера, Дере-ек!
Да, до вечера. Вздохнув, я сел обратно на чурбак и подпер голову кулаком.
— Какой милый ребенок, — мягко сказала за спиной Мара. Я облизнул губы и кивнул. Она старше меня на год, уже почти стала Хранительницей и приехала погостить к старшей сестре. А еще красивая, просто невероятно красивая, — сложно представить тебя нянькой, — ее изящные руки легли мне на плечи, чуть сжали, ласково массируя, — ты ведь такой статный воин.
— Я и с другими ролями неплохо справляюсь, — откинув голову, я глянул ей в лицо.
— Никаких сомнений, — изогнув полные губы в соблазнительной улыбке, она погладила теплыми пальцами мою шею.
Я завтра уезжаю, так что буду не против получить доказательства сегодня вечером.
С усмешкой провожая ее взглядом, я потер то место, которого она коснулась. Она здесь уже несколько дней, и мы часто обменивались заинтересованными взглядами и улыбками, но подошла она только сейчас. Я все хотел подойти сам, но это слишком грубо — если девушка захочет, она об этом скажет, до тех пор же трогать ее нельзя. В конце концов, это девушка выбирает, кто из парней ей нравится, а досаждать ухаживаниями просто нелепо. Надо же, выбрала меня в последний день. Я уж думал, ничего мне не обломится, хотя, судя по запаху, не обломилось никому. Как же скучно живут люди со своими традициями, не позволяющими попробовать всех, кто нравится, и выбрать партнера на всю жизнь.
После тренировки детворы я приготовил ужин, оставил его на столе. Если поздно вернусь, малявка не должна тянуться к печке и полкам, упадет еще, костей ее потом не соберешь. На улице я с легкостью уловил запах Мары — она прошла мимо моего дома в лес. Если хочешь, чтобы тебя никто не услышал и не учуял, надо отойти от деревни подальше, это верно.
Девушка ждала меня на берегу небольшого пруда, обнаженная и прекрасная в оранжевых закатных лучах. Она даже не повернулась, лишь улыбнулась, когда я подошел, на ходу отбрасывая рубаху, и зарылся лицом ей в шею, целуя мягкую кожу, нежно, на грани ощущений пахнущую шиповником.
Я смотрю, ты уже все приготовила.
Ее темные волосы, рассыпавшиеся по расстеленному на траве покрывалу, так и манили зарыться пальцами.
Уже после захода солнца возвращаясь в деревню, мы не стали держаться за руки или обниматься — не парочка, в конце концов.
— Я еще очень долго не увижу никого из наших, так что спасибо за приятный вечер напоследок, — улыбнулась Мара, потирая след от моего несдержанного укуса через рубашку.
Еще одна причина, по которой я не могу быть Хранителем. Я не могу жить один, мне нужен кто-нибудь рядом всегда, мне нужны другие Волки, чтобы чувствовать себя частью целого.
— И тебе спасибо, — мой дом на окраине, но я не собирался заходить, хоть мы и проходили мимо, — я тебя провожу.
— Не стоит, — качнула головой девушка, — я не так уж и беззащитна.
Я только усмехнулся, почесав исцарапанные лопатки. Да уж, далеко не самая слабая из Волков. Рассмеявшись, она чмокнула меня в щеку и пошла дальше, махнув на прощание ладонью. Я не стал смотреть ей вслед, зашел домой. При свете свечи Рик читала книгу, которую я дал ей вчера. Ужин на столе стоял нетронутым.
— Дерек! — гулко топая босыми пятками, девочка подбежала ко мне, раскинув руки, и я наклонился, на бегу подхватывая ее.
Почему не поела?
— Я тебя хотела подождать, у меня для тебя есть подарок! — наклонившись так, что едва не сверзилась у меня с рук, она подхватила со стола что-то коричневое. — Это я для тебя сделала!