— Маяк не отвечает — ни по основному каналу связи, ни по резервному. Как будто его и не было никогда.
— Плохо дело. Если по биометрии ничего не обнаружится — делай запрос к военным спутникам. Может, где-то кроме дома есть последняя точка. Соберешь материалы — встретимся в управлении.
— Хорошо, Николас.
Они спустились вниз по лестнице.
— Хотя, пожалуй, блокнот я прихвачу сразу.
На улице было уже светло, однако дождь все ещё шёл, барабаня тяжелыми холодными каплями по крыше автомобиля. Автопилот вел машину «в никуда», не имея четкой точки назначения.
Бортовой компьютер вывел диалоговые окно с предложением включить звукоизоляцию от внешнего шума.
— Нет уж, пускай шумит. Мне так лучше думается.
Ощущение нестыковки материалов дела уже звоночком звонило где-то в глубине сознания. Причём нестыковка эта была настолько простая и очевидная, что привыкший копать сложные многоуровневые дела мозг Николаса нашёл и поверил в неё далеко не сразу.
***
Планетарный холод и темноту рассекала лишь пара тускло светившихся окон. Ветер, зловеще завывавший в шпилях древнего, наверное, как и сама Вселенная, здания, пел, казалось, неизвестную миру сонату, распевая на разные голоса. Снег периодически скрывал свет окон стороннему наблюдателю, будто такой нашёлся бы на этой планете.
Из восьми остроконечных шпилей четыре были затронуты временем и разрушением, пятый — почти полностью поглощен старостью, и говорила о нем лишь незавершённая без него симметрия старинного замка. Остальные три шпиля были счастливыми обладателями окон, тепла и жильцов.
Солнечный свет был здесь гостем нечастым, а уж хорошая погода — тем более. Обратная же сторона планеты представляла собой жаровню — вечное солнце, безжизненные пустыни, отсутствие воды и зелени.
Какая цивилизация и когда возвела на непригодной для жизни планете это сооружение — остаётся загадкой, как и его предназначение. Когда космические археологи обнаружили этот спутник газового гиганта, здесь не было ни энергии, ни техники, ни транспорта в привычном понимании — лишь голые стены, что внутри, что снаружи. Даже окон не было — лишь прямоугольные дыры в стенах. Объект был тщательно исследован, занесен в каталог находок, и за полной бесперспективностью — забыт человечеством. А оттого стал привлекателен для космических отбросов — пиратов, преступников, бывших чиновников. Идеальное место, где их никогда не стали бы искать. Да и не найдут уже — новый владелец особняка быстро доказал своё право на убежище. Окоченевшие трупы занесло метановым снегом через несколько часов.
Отныне об убежище знали лишь избранные, как и о череде кротовых нор, которые ведут сюда. Внутренний двор особняка представлял собой замечательную посадочную площадку для небольших космических кораблей, рассекавших тьму и холод два-три раза за стандартный год. Вот и теперь, небольшой частный космолет заходил на посадку, отчаянно сражаясь с порывами яростного ветра.
Внутри особняк обладал завидной шумоизоляцией — повернувшись спиной к окну, можно было даже не предполагать, какой ужас круглосуточно творится за пределами древних стен. Внутреннюю тишину нарушали лишь треск пары горящих факелов да шум старенького генератора, согревающего помещение.
В помещение, зябко кутаясь в плащ, зашёл низкорослый человек, замерев перед повернутым к окну креслом.
— Мессир, хорошие новости. Раскопки старой марсианской базы подтверждают ваше предположение. Архивы бесконечны, запасы материалов огромны. Мы почти готовы на перевод старинных текстов и инструкций.