— Или ты думал, что твой дар — это божий дар? — силуэт подался вперёд.
За окном засверкала луна, проливая свой свет в комнату. Словно нарочно, в ту самую секунду, когда лицо человека вынырнуло из тьмы и стало ближе к Игорю.
Сердце сжалось в комок, когда певец рассмотрел грубые черты бледного лица.
Это был старик с портрета!
От него пахло сырой землёй и ещё чем-то отвратительным, кисло-сладким. Несмотря на белизну кожи, можно было увидеть тёмно-фиолетовые трупные пятна на его щеках. Глаза… Господи, эти глаза принадлежали самому дьяволу.
Тальков хотел что-то сказать, но из груди вырвался лишь хрип.
Всё тело скручивал паралич, потому он не мог даже шелохнуться.
А старик подползал всё ближе и ближе, подобно чёрной гадюке. Оказавшись прямо над Игорем, он приложил ладонь к груди мужчины, в котором панически трепетало сердце. И ладонь прошла внутрь с лёгкостью, как нож пронзает в масло.
Глаза Талькова налились кровью. Он чувствовал, как старческие ледяные пальцы пробираются к его сердцу и касаются его.
— Оно будет моим, — прошипел старик, обхватывая сердце. Теперь то глухо колотилось в ледяной руке мертвеца.
«Как же больно» — пульсировало в мозгу; музыкант не терял сознание лишь благодаря какому-то чуду. Боль была поистине неописуемой, словно внутри него физически образовалась жизнь, поразив сердце, будто кровь вдруг заразилась и сам он начал гнить изнутри. Пальцы деда напоминали щупальца, от которых хотелось отстраниться, прикосновение которых — забыть.
Но вдруг старик замер. Медленно, со скрипом, он повернул голову. Его лицо исказила ещё более жуткая и злобная гримаса. Тальков, задыхаясь, смог проследить за его взглядом одним лишь поворотом зрачков влево.
У двери стояли трое. Они сверкали серебристым светом той самой луны, что с любопытством заглядывала в окно.
Игорь узнал двоих из них: Лера и Лика. Это были они! Несмотря на сильное свечение, он различил их черты. А вот лопоухий парень, стоящий между ними, был музыканту незнаком.
— У тебя будет совсем немного времени, — вдруг произнесла Лера, переводя свой призрачный взгляд на Талькова, — спаси свою душу.
А дальше случилось невероятное: все три призрака (?) взлетели под потолок и вихрем набросились на старика. Тальков зажмурился, ощущая, как цепкие пальцы отпускают сердце. Паралич снял свои оковы.
Игорь в ужасе забился на кровати, ощупывая грудь: на ней не было даже царапины.
Дрожа, мужчина обвёл сумасшедше горящим взглядом комнату: никого. Лишь луна блекло улыбалась на ярко-фиолетовом ночном небе.
Поднявшись, он включил верхний свет, а после вышел в коридор. Вытирая дрожащими руками пот с лица, музыкант хотел было пройти в ванную, как заметил, что входная дверь медленно приоткрывается. В подъезде мелькнуло что-то белое.
Стараясь хоть на мгновение успокоить сердцебиение, Тальков прошёл к двери и толкнул её ладонью. Никого.
Тогда он вышел в карман, ступая по холодному бетонному полу.
На лестнице стояла Лера. Всё столь же бледная, окутанная ярким светом.
— Что происходит? — поражённо спросил музыкант, делая шаг по направлению к ней.
Крылова ничего не ответила.
Развернувшись, она побежала вниз по лестнице, оборачиваясь на Талькова. И тот понял, что должен следовать за ней.
Город словно вымер. Ни звука проезжающей машины, ни случайного огонька в окне, ни музыки каких-нибудь пьющих полуночников — лишь тёмные дома, освещаемые царицей-луной.
Лера напоминала свет фары, рассекающей темноту. Тальков бежал за ней, боясь упустить из виду. Они свернули с широкой улицы во дворы. Луна по бархату небесного полотна плыла за ними.
Миновав несколько дворов, они оказались прямо возле старой церквушки. Двери в неё были призывно открыты.
Лера остановилась около крыльца и обернулась на музыканта. Тот замер, облизывая пересохшие губы и рассматривая помпезные золотые купола.
— У тебя мало времени, — тихо сказала Крылова.
Тальков отвёл взгляд от куполов и медленно прошёл к крыльцу. Поравнявшись с призрачной Валерией, он всмотрелся в её полупрозрачное бело-серебристое лицо. Она выглядела несколько печальной. И улыбка выдалась такой же.
— Что я должен делать? — тихо спросил Игорь, кивая на церковь.
— Просто зайди. Ты сам поймёшь.