Потом они долго валялись на диване и говорили о Кафке.
Игорь уже и забыл, что так бывает: после интима болтать о высоком. С Димой это было невозможно. Его мышление не позволяло ему вести длительные философские беседы. Он был прекрасным логиком и математиком, зачастую совершенно не понимающим, о чём говорит Игорь и чего хочет от него.
Как-то с полгода назад Тальков предложил Нагиеву сходить на «Гамлета». Мент согласился только для того, чтобы не обижать любовника.
После спектакля музыкант с воодушевлением принялся обсуждать увиденное и задавать Диме вопросы. Тот отвечал односложно. Он не понимал, почему так раздута гамлетовская драма. Он не чувствовал полутонов. Для него все люди делились на адекватных и странных. Первые не носили в себе никакой загадки, а вторые были просто психически нездоровы. Потому беседовать на тему Гамлета с Нагиевым было попросту нельзя. Их разговор тогда кончился крупной ссорой. После чего Дима сказал, что больше никогда не пойдёт с Игорем в театр.
И обещание своё сдержал.
Карлов же пленял всё сильнее. Он ухватывался за любую мысль Талькова и развивал её, делясь своим мнением. Игорю это очень нравилось.
К рассвету он даже не понимал, почему раньше не замечал всё это в своём знакомом. Ведь они не единожды виделись.
В восьмом часу утра Тальков принялся собираться чисто из вежливости. Карлов остановил его. Крепко прижал к себе и шепнул куда-то в макушку:
— Оставайся со мной… как можно дольше.
========== Часть 21 ==========
И он остался.
Даже не полетел вместе с группой в столицу, сказав, мол, будет дней через пять. И пяти дней ему было бы чертовски мало, но лучше уж так.
Работу Игорь любил до одури, но в данном случае она была связана с Карловым. Потому оставаться, безусловно, следовало.
Каждый божий день он писал стихи.
Когда Костя возвращался с фестиваля, они шли гулять или же отдавались страсти прямо на полу гостиничного номера. Это была самая настоящая феерия. Тальков не думал о том, что именно чувствует: симпатия это или что-то больше? Какая разница? Главное — появился человек, с которым можно было не только отдохнуть от суеты, но и душевно поговорить.
Но счастье было недолгим. На пятничный рейс у Игоря уже был взят билет. Они договорились встретиться в Москве через три дня. Тальков заранее собрал сумку и припрятал в надёжное место новые стихи.
Утром в пятницу Тальков сходил к местным организаторам и узнал насчёт площадки в марте. Ему бы хотелось возвратиться сюда весной.
Когда певец вернулся в гостиницу, то первым делом ему на глаза бросилась приоткрытая дверь номера Карлова. Были слышны достаточно резкие голоса.
Игорь взялся за ручку и прислушался.
— Не успел я шагнуть за порог, как ты уже нашёл мне замену? Просто прекрасно! — в мужском голосе звучала визгливость, — не ты ли говорил, что жить без меня не можешь?
— Ты сам ушёл. Что теперь-то от меня хочешь? — с обидой, совершенно детской обидой сказал Карлов.
Игорь с отвращением поморщился.
— А я передумал! — с вызовом ответил парень, — понял, что люблю только тебя! Ну и сволочь же ты!
— Меня любишь? Правда? — судя по голосу, Костя был счастлив, — боже… я не знал, я же думал, что у тебя всё серьёзно с этим, как там его…
— Сволочь!
— О, мальчик мой!
Дальше послышались громкие чмокающие звуки, словно Карлов кинулся целовать ботинки любовника.
Тальков сделал шаг назад. Всё очарование этим человеком стёрло, как рукой. Ревность ли это была или разочарование — мужчина не знал. Но подобное он не прощал. Будь они вместе дольше хотя бы на месяц — был бы смысл ворваться и обмакнуть в грязь мордами обоих, а так…
Игорь спустился на первый этаж и хмуро попросил парня на ресепшн забрать его багаж и отправить к вечернему рейсу до Москвы. Оставил его номер на листке и ушёл.
***