— Так что же говорят отчеты? — поинтересовался он у короля, — ты же знаешь, мне некогда заниматься подобной писаниной, когда мы ведем войну. Это дело клерков, а не настоящих солдат.
— А мне, как королю, всю эту писанину довольно часто приходится читать, — усмехнулся Аллирд, но в следующую секунду снова стал серьезным, — Редрик, я, конечно, понимаю, что тебе не терпится сравнять Рейнсвальд с землей, но это не означает, что ты должен выстилать весь свой путь телами моих солдат, — сделав акцент на двух последних словах, король вздохнул, — у армий, находящихся под твоим контролем, самый высокий процент потерь. В передовых частях он доходит до шестидесяти или семидесяти процентов!
— Это королевская армия Рейнсвальда, — уточнил Редрик, — туда отбирают лучших из лучших со всех территорий и всех феодов, ими командуют талантливые офицеры. Брат мой, неужели ты думал, что вторжение окажется веселой прогулкой? Если феодалы грызутся друг с другом, это еще не значит, что все королевство утратило способность к сопротивлению! — он даже взмахнул руками. — И когда мы вступим на остров, эти потери тебе, брат, покажутся крошечными по сравнению с теми, что мы понесем, вычищая замки этих горделивых дворян, считающих себя центром всего мироздания.
— И все же, это не повод впустую жертвовать людьми, — настаивал Аллирд на своем, — Редрик, ты должен понять, что я не единственный, чье слово имеет вес в Саальте. Мнение наших князей необходимо учитывать, они не станут терпеть короля, который ради собственной славы жертвует их войсками направо и налево без всякого сожаления, — Аллирд остановился.
Они как раз проходили через помещения башни, соединяющей коридоры с внешних посадочных площадок во внутренние секции крепости. Здесь была баррикада гарнизона, уничтоженная прямой атакой. Тел саальтских и рейнвальдских солдат было так много, что дроны до сих пор не успели их растащить. Король остановился здесь, глядя на тела в боевых доспехах Саальта, искореженных, залитых кровью и разломанных в жестоких рукопашных схватках.
— Редрик, — все-таки добавил он, развернувшись и продолжив свой путь, — ты же не хочешь повторения гражданской войны в нашем королевстве?
— Ни в коем случае! — его брат даже бился с шага, услышав подобный вопрос. — Неужели я когда-то дал повод думать о подобном?
— Ты не думаешь о том, что может быть после этой войны? — уточнил Аллирд, — Сейчас наших князей сдерживает общая ненависть к Рейнсвальду, желание расквитаться с ним и, конечно же, получить богатые трофеи на этой войне, но уже сейчас мне самому приходится задумываться, что будет после того, как враг падет. Какое ты видишь будущее нашего королевства?
— Мир и процветание, — уверенно ответил Редрик, — Саальт это заслужил, слишком уж много испытаний выпало на судьбу нашего народа.
— Если бы все было так просто, — покачал головой Аллирд, — слишком долго мы воевали, чтобы просто так получить мир. Хотя я рад, что тебя не интересует война как таковая, — он хлопнул Редрика по плечу. — И все же, меньше рискуй. Даже если феодалы смогут пережить потери в своих войсках, то вряд ли я сам смогу пережить потерю родного брата.
— Мое время еще не настало, — уверенно ответил Редрик. — Я еще не достиг главного момента в своей жизни и только лишь иду к нему. Величайший момент, ради которого я был рожден, и на пути к нему просто не могу умереть.