Внезапно мысли её вернулись к вчерашнему разговору с Люсиль. Снова эта надоевшая загадка и совершенно ничего нового. Кажется, что золовка с каждым разом все подбрасывала дров в камин, а как только огонь разгорался, она тут же успокаивала его, слегка плеснув водой. Она заставляла свою невестку посидеть в клетке, которая оказывается гораздо хуже тюремной камеры, которая заставляет метаться не только тело из угла в угол, но и сознание. Нет ничего хуже, чем недосказанная тайна, которая, как Шарлотта уже успела понять, если раскроется, то не принесет с собой ничего хорошего.
Помимо всего этого её поджидали надежно спрятанные письма, адресованные Изабель Локвуд, которые она забрала из шахт, но прочитать пока так и не решилась. Она все откладывала это занятие, как будто боялась, заглянув в них, узнать что-то из рамок вон выходящее. И вот сейчас она снова пытается отвлечься от мысли о чужих письмах, заставляет себя сперва найти более важные, по её мнению вещи, вещи на данный момент и отправляется приводить себя в порядок.
Утро было бы совсем одиноким, если бы не шумный песик Люсиль, который неугомонно бегал по пятам за новой хозяйкой дома и время от времени гонял свой мячик, наполняя при этом гнилые холодные комнаты звуками жизни.
Люсиль не было ни в гостиной, где она обычно по утрам любила проводить время сидя за роялем, ни в кухне, где в казанке от дикого холода засыхала вчерашняя каша. От запаха пищи Шарлотту воротило, а состояние скованной холодной каши и вовсе отбило всякий аппетит. Поэтому девушка обошлась чаем, который заварила сама. Не было желания оставаться на кухне - холод ненавистно терзал её тело, защищенное лишь домашним одеянием, подол которого стелился по полу и был влажным от сырости. Шарлотта поднялась обратно в спальню в сопровождении своего милого папильона-спутника. Чай и уютная комната словно вернули её к жизни, однако вслед за этим вновь вернулись мысли о тех злосчастных письмах. Время было подходящее: рядом никого и никто не мог помешать. Однако первое письмо, которое Шарлотта взяла в руки, было от поверенного из Бостона. Она открыла его в спешке, заранее зная, что прочтет в нем.
Буквы, выведены на редкость красивым мужским почерком, складывались в вполне знакомые и ожидаемые слова. Они гласили о том, что все имущество Мунн может в одночасье перейти к Томасу Шарпу по желанию законной владелицы, от которой требуется лишь подпись. Не задумываясь не на секунду, Шарлотта с огромной радостью оттого, что наконец-то может быть полезной мужу, и в то же время несколько печально от воспоминаний далекого прошлого, поставила свою подпись, которая элегантно смотрелась в своей графе.
Для миссис Шарп это действительно было радостной новостью за последние дни. Это значит, что уже совсем скоро Аллердейл Холл можно будет буквально вытащить из омута, в который он медленно проваливается. Ей не терпелось сообщить Томасу о том, что вскоре их жизнь наладится и можно будет наконец подумать о создании полноценной семьи, чего оба они очень хотели.
В это время Томас Шарп в очередной раз запустил свою машину, и сегодня его надежды оказались не напрасными. Они наконец перестали быть иллюзиями и воплотились теперь во что-то реальное и удачное. Последняя деталь была именно той необходимой для полной ходовой работы необычного механизма Томаса.
-Ферди, по-моему все идет отлично! - крикнул молодой баронет своему помощнику.
-Все верно, хозяин, - отозвался тот, но его хриплый голос был заглушен громким шумом комбайна.
Томас спрыгнул с подъема на землю, чтобы со стороны взглянуть на свое творение, над которым он так долго, тщательно, и усиленно работал, чтобы довести до ума. Наступление холодов его уже не пугало, по крайней мере сейчас от волнения и переполняющей радости он ощущал жар, словно стоял под лучами палящего солнца.
С замирающей улыбкой мужчина любовался слаженной работой машины и совсем не заметил, как на снегу буквально по его следам ползло нечто похожее на кровь. Оно медленно, но верно расползалось, однако так и оставалось незамеченным или вновь заметенным снегом, но в итоге все равно пробиравшемся сквозь. Точно так же Томас не заметил, как приблизилась Люсиль. Она встала рядом, и брат в радости своей крепко обнял сестру за плечи.
-Люсиль, она работает! Без остановки уже целый час. Теперь наши дела пойдут в гору, - говорил Шарп, с блеском радости в глазах глядя на недовольную девушку, которая с кислой миной обняла брата, а мыслями словно была далеко. -Мы добились успеха, Люсиль. Хочется скорее обрадовать Шарлотту. Даже не вериться, что мы это сделали, - облегченно говорил баронет, будто не замечая некого упрека в глазах сестры.
-Я очень рада, - холодно наконец отозвалась девушка, - но меня гораздо больше волнует то, что бумаги твоя жена ещё не подписала, а ведь ты говорил, что её поверенный их уже прислал.
-Снова ты об этом… - Томас отвел сестру в сторону, чтобы их разговор не услышал Ферди или кто-то ещё из бригады рабочих.