Но в остальном…
- Ты… Уоллфрид?.. – немного растерянно произнёс лорд, но спустя мгновение расхохотался. – Очень умно, отступник, но этим ты меня не проведёшь! Ума не приложу, откуда ты знаешь моего дворецкого, но тебе не удастся меня обмануть! Слышите?! – прогремел он, обращаясь ко всем троим. – Не удастся!!!
- Пожалуйста, милорд, – взмолился Уоллфрид. – Отпустите моих товарищей… Отпустите Смерка, нашего дракона. Пожалейте хотя бы его! Я пошёл с ними добровольно, а значит, они не виновны в моём исчезновении, ведь я хотел помочь им вернуть… драконов!..
- ВЕРНУТЬ ДРАКОНОВ??? – в ужасе возопил Лайтенвуд, выронив сигару и подавшись назад.
- Да, и я бы вернулся к вам, милорд, после этого, обязательно бы вернулся! – горячо продолжил несчастный слуга. – Я не хотел покидать наш замок, но я не мог поступить иначе, ведь в том разговоре в святилище Великого Фреммора я понял, что вы, милорд, не любите драконов, и всё размышлял потом, почему. И в конце концов решил, что пора мне…
- ХВАТИТ!!! – заорал лорд так, что стоящие за спинами пленников стражи вздрогнули. – Мне надоело это слушать! Ты! – подскочил он к перепуганному Уоллфриду. – Ты убил его, падаль! – Он с размаху ударил дворецкого по лицу. – Убил, и теперь выдаёшь себя за него, присвоив его медальон и ливрею! Ты выведал у него подробности его жизни перед тем, как убить, чтобы я поверил тому, что ты – Уоллфрид, и тем самым сохранил бы тебе жизнь, не уничтожив вместе с отступниками, так? Но твой план провалился, безмозглый юнец! И ты умрёшь гораздо более мучительной смертью, чем они! Я никому не прощаю ничего и никогда, а убийце Уоллфрида – и подавно!
Он пнул «убийцу» ногою, и тот повалился набок, но стоящий сзади страж тут же поднял его, по-видимому, для того, чтобы лорд смог во второй раз наградить Уоллфрида пинком, что Лайтенвуд и собирался было сделать, но вдруг остановился с занесённой ногой. Видно, что-то в словах или облике Уоллфрида наконец заставило его поверить дворецкому.
- Уоллфрид, – осторожно, как бы ещё не совсем веря, тихо произнёс лорд. – Это действительно ты? – Он поднял за подбородок его опущенную голову, прочитав в глазах дворецкого немой укор за недоверие. Уоллфрид даже не плакал, впервые за всю свою службу у лорда получив от него побои. Можно сказать, что это было для него неожиданностью, поэтому он и не знал, как ему реагировать на всё это – злиться, плакать, или молчать. Но, во всяком случае, укор в его глазах не был сейчас одним из проявлений его характера, поскольку высокомерием он не страдал никогда. Скорее, этим Уоллфрид хотел подтвердить правоту догадки лорда, пусть позднюю, но всё же свершившуюся.
- Да, милорд, – кротко ответил дворецкий, моргнув и чуть улыбнувшись. Укор пропал, и в глазах его появилась так знакомая лорду мягкость.
- Но это не можешь быть ты, – с малой толикой недоверия произнёс лорд, – ведь ты же старик! Тогда откуда же ты мог знать о нашем разговоре с Уоллфридом, – или ты и об этом у него выведал перед тем, как убить?
Видно было, что лорд снова начал сомневаться в собственных догадках, и Уоллфрид поспешил всё ему объяснить.
- Видите ли, милорд, меня сделал молодым Первый слуга Фреммор, – с улыбкой произнёс дворецкий, ласково глядя Лайтенвуду в глаза. – Пожалуйста, поверьте мне.
- Я… верю тебе, Уоллфрид, – спустя минуту мягко отозвался лорд, положив свою руку ему на голову. – Теперь я вижу, что это действительно ты… – Тут он резко отдёрнул руку и с силой стукнул тростью, да так, что она вонзилась в песок на пару сантиметров. – Но как ты мог так грязно со мной поступить?! Ты предал меня, сбежав из замка, и обманул, когда сказал мне, что утопишь отступников в озере вместе с этой тварью!
- Мы не отступники! – грозно выкрикнул Квин, за что получил сильный удар в затылок стальным кулаком солдата.
- Я не предавал вас, милорд, не говорите так! – с мольбою произнёс Уоллфрид.
- Нет, Уоллфрид, ты меня предал! – в голосе лорда не было злости, а была лишь горькая обида за причинённую боль. – Предал и обманул! Я чуть с ума не сошёл, ища тебя по всему замку. Да что там по замку – по всей Англии! И вот тогда, когда я отыскал тебя и увидел, что я обманут… Как же ты мог, Уоллфрид? Нет тебе прощенья за такое!