Фаэтон умолк. Квин подошёл к нему и, косясь на удручённого Мастера, заявил:
- Не слушайте его, Фаэтон, у бедняги помутился рассудок от созерцания всего великолепия вашей обители. Мы все хотим возвращения драконов. Да, Мастер? – сердито глянул на него офицер.
- Нет, Квин, – отрезал тот, заставив итальянца схватиться за сердце. – Мы не должны игнорировать чувства тех, кто потерял своих друзей. Драконы вернутся, но не сейчас. И было бы очень легко их вернуть, просто пожелав этого у Склона. Но последствия были бы ужасными. Что с того, что драконы вернутся? Их уничтожат, если это случится. Поэтому прежде всего нужно изменить отношение к ним людей.
- Так давай пожелаем у Склона изменить их отношение к драконам! – обрадовался Квин.
- Нет, и этого мы делать не станем, – возразил ему Мастер. Золотой дракон, Фреммор и лорд Вейсголлвилд внимательно слушали его, сохраняя молчание. – Этого мы можем и сами добиться. Мы не можем лишь вернуть к жизни тех, кто нам дорог. И это я говорю не за себя, а за Уоллфрида с Уинстоном, которые потеряли своего друга – конюха Джеймса. И я хочу вернуть им его. Фаэтон, сделай так, чтобы Джеймс снова был жив.
- Обратись к Склону Мира, – велел золотой дракон. – Он, а не я управляет царством мёртвых.
- Мастер, не делай этого! – протестующе воскликнул Квин, но Мастер его не слушал. Он стал на колени, глядя с холма вниз, на тот самый его склон, который и носил имя Склон Мира, как и вся местность вокруг него, и, прижав ладони к земле, закрыл глаза и произнёс:
- О Всевеликий Склон Мира! Выслушай моё желание: пожалуйста, верни жизнь тому, кто безвинно погиб в горящем лесу Сандерленда. Его зовут Джеймс, а его друзья, Уинстон и Уоллфрид, очень скучают по нему и не могут представить себе жизни без него. И если это в твоих силах, Склон Мира, сделай так, чтобы конюх Джеймс вернулся к ним…
Он умолк, с надеждой глядя вниз на склон. Замер в ожидании грома и молний Квин, замерли, ожидая увидеть в ту же секунду перед собою живого Джеймса, и Уоллфрид с Уинстоном. Так прошла целая минута, а затем разноцветные драконы, резвящиеся среди облаков, и те, которые бегали, играя, по долине, издали вдруг единый громкий крик на все голоса, который эхом разнёсся по воздуху, и в него влился громогласный рёв Фаэтона. Видимо, это означало, что сила Склона Мира вышла наружу и заполнила собою пространство, заставив драконов закричать – то ли от боли, то ли от счастья.
Напуганные драконьими криками и рёвом Фаэтона товарищи тесно прижались друг к другу. И лишь когда спустя несколько секунд всё кругом утихло, Мастер отважился спросить у Фаэтона:
- Великий Фаэтон, что означал этот крик?
Золотой дракон склонил голову и загадочно поглядел на человека.
- Думаю, ты и сам знаешь ответ на свой вопрос.
Мастер хотел было сказать, что не знает этого ответа, но Уоллфрид кивнул ему и произнёс:
- Склон Мира исполнил твоё желание, Мастер.
- Но если так, то где же Джеймс? – недоумённо спросил Мастер, обратившись к Фаэтону.
Вместо ответа золотой дракон опустил голову на длинной шее, и с неё, как с горки, съехал конюх Джеймс, – правда, с немного озадаченным видом. Он был совершенно цел и невредим, вот только не понимал, где он находится и как попал сюда. Встав на ноги, он сразу же увидел стоящих рядом с Фаэтоном Фреммора и Вейсголлвилда. С криком отшатнувшись от них, он бросился было прочь, но сразу же налетел на Мастера, который удержал его от попытки к ненужному бегству, поймав за руки.
- ДЖЕЙМС!!! – разом вскричали Уоллфрид и Уинстон, бросившись к нему со всех ног. – Милый Джеймс! Ты живой!!!
Крепко обняв изумлённого и быстро озирающегося по сторонам конюха, с испугу ничего не могущего понять, они гладили его по голове и плечам, целовали и не отпускали объятий. Особенно рад был Уинстон, ведь на его глазах свершилось непостижимое для человека чудо, и он готов был броситься в ноги Фаэтону и благодарить его за это, готовый даже предложить ему себя в качестве вечного раба в благодарность, словно это Фаэтон, а не Склон Мира исполнил желание Мастера и их всех.