– Веду учет, -– пояснил он. – Та-ак… посмотрим. Десять дней назад было четырнадцать литров первой группы. Пять я продал доку Хоффу, он шел к Арефу, у них там в последнее время образовался какой-то странный дефицит… Затем приходил этот Макларен, из новеньких… Купил еще пять пакетов…
– Ого, – присвистнул Сто Первый. – А ему-то они зачем?
– Он охотится, – пояснил Симмс, вспоминая вечно взъерошенного неопрятного рыжеволосого парня, с недавних пор подрабатывающего вышибалой у Мориарти. – Говорил, что использует кровь как приманку.
– Два литра я использовал, когда двое из наших вернулись от школы Спрингвейл, там у них была какая-то стычка с рейдерами, – продолжал рассказывать Черч. – И оставшиеся четыре дня назад забрал… О, этого я помню. Братишка нашей Люси заходил под вечер, выскреб несколько крышек и принес какую-то ерунду на обмен. Старые книжки, шахматную доску… Купил два пакета крови, один «Мед-Х» и стимулятор. И все, – оторвавшись от записей, Черч взглянул на хранящего мрачное молчание Сто Первого. – Нет больше крови. А тебе она на кой?
– Мне больше интересно, зачем она юному Весту, – пробормотал Симмс, подозревая, впрочем, что размышляет совсем не о том, о чем следовало бы. Нужно сосредоточиться на деле, переложить часть забот на плечи вездесущего, рвущегося всем помогать выходца из Убежища… И какая, в конце концов разница, кому и зачем понадобилась донорская кровь.
– Все ясно, док, – коротко сказал Сто Первый. – Вы мне очень помогли. А теперь я вас оставлю, осмотреть тела зайду после обеда. Если будут какие-то новости, я до вечера в городе, а там… там как сложится.
С этими словами он развернулся и вышел прочь, оставив шерифа и врача обсуждать наедине наболевшие проблемы. И Симмс даже ощутил некоторое облегчение от мысли, что у него появился вроде бы не самый паршивый помощник.
========== 5. Стокгольм ==========
Сутки напролет он торчит на своем посту. Неделями видит одно и то же – холмистый ландшафт с редкими вкраплениями скалистых валунов, устремленные вверх металлические конструкции городских стен, засаленный матрас, от которого уже пованивает… Иногда то ли от безделия, то ли повинуясь каким-то глубоким, скрытым порывам, начинает выжимать крючок, когда в прицельную сетку ложится голова ничего не подозревающего путника, торговца или наемного охранника. Но знает, что за этим ничто не последует – выстрел не прогремит, голова Счастливчика Харрита или дока Хоффа не разлетится веселыми красными брызгами. Брамин не взревет, охранник не вскрикнет от удивления за секунду до того, как разделит участь своего работодателя…
Это все фантазии. Просто фантазии, порожденные тоской, бездействием… Ведь здесь, наверху, очень скучно. Фантастически, адски. День за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем… Неизменный унылый пейзаж, путники, животные, птицы в небе над головой. Иногда появлялись новые лица – например, хлюпик в синем комбинезоне, приползший год назад из находящегося неподалеку Убежища. Тогда – тощеватый мальчишка с аккуратной стрижкой, пистолетом на поясе и бейсбольной битой за плечами. Сейчас – столичная знаменитость, всегда желанный гость в Мегатонне.
Через свой прицел Стокгольм видел многое. Он наблюдал не только за окрестностями, но иногда и за жителями городка. Видел, как проститутка Нова обжимается со старым рейдером Джерико в густой тени, отбрасываемой стенами салуна. Как Лео Стал пробирается ночью к водоочистительной станции, где у него, судя по всему, хранятся запасы бесценной наркоты. Видел, как Мориарти держит за шиворот несчастного Харю, заставляя того перегнуться через перила и, возможно, ощутить, что буквально один толчок отделяет его от падения вниз, сломанной шеи и окончания никчемной, полной унижения жизни. Исповедник Кромвель прятал бутылку виски в складках своей одежды, док Черч втридорога продавал бродячим караванщикам медикаменты, предназначенные для нужд города, а Билли Крил отирался возле женского общественного туалета, подглядывая в щели…