Робин! Амонет опустилась на колени, обняв возлюбленного и отерев ладошкой испарину с лица. -Ты звал?
Нети, я… у Робина перехватило горло от боли. – Назир все расскажет…но решать тебе…
Что решать? Амонет почти с ужасом смотрела на слёзы, текущие по его лицу. -Что случилось, Робин?
-Лейлу забрали из замка Ноттингем, – произнес Назир спокойно, как всегда, но по тому, как блестели его глаза, было видно, что он сильно нервничает. Перейдя на родной арабский, он быстро рассказал девушке о происшедшем и обрисовал ситуацию.
-Думаю, он хочет чтобы ты поехала с Лейлой, – довершил он свой рассказ, с тревогой всматриваясь в побледневшее личико дочери. –Что бы ты ни решила, девочка, я приму твое решение.
(слово Амонет) В тот миг, когда он взглянул на меня снова полными слёз глазами, мне показалось, что сердце вырвали из моей груди. Дыхание пресеклось. Не в силах сдержать стона, я упала в ноги моего любимому господину.
Нети! вскрикнул он и от этого крика мир рассыпался. Померкло у меня в глазах, должно быть, душа оставила тело на время. Когда же очнулась я, то увидела склоненные надо мной встревоженные лица Робина и моего возлюбленного отца, чье имя я носила.
Нети! Нети! повторял мой господин, владыка моего сердца, целуя мне руки и обильно увлажняя их слезами. –О Боже…
Сердце моё разрывалось на части, но я подняла голову и заставила себя взглянуть в его глаза, подобные озерам этого холодного края. Слёзы катились по его щекам так сильно, что рукава мои намокли.
-Нети…
-Идем в хижину, – тихо сказала я и взглянула на великана, друга Робина. –Господин, ты перенесешь его в дом?
Поудобнее устроив Робина на устланной шкурами лежанке, Джон вышел, оставив его наедине с сарацинкой. Амонет опустилась на колени рядом с ложем, держа руку любимого в своей руке.
-Как пожелаешь ты, мой повелитель, – произнесла девушка спокойно, хотя лицо её было бледно и губы дрожали. –Лейла- моя госпожа и хозяйка, но ты- владыка моего сердца, клянусь Тем, в Чьих Руках наши жизни. И будет так, как решишь ты.
Нети, мне хуже смерти отпустить тебя от себя! – в голосе Робина были слёзы. –Ты знаешь…перед тем, как пойти на смерть…тогда, перед тем, как меня приволокли в замок, я простился со всем миром. И с Марион…СО ВСЕМИ…но с тобой…мне легче на самом деле умереть.
-Ты не умрешь, мой господин, – Амонет прижала к себе растрепанную голову любимого. – Отыщи меня…ищи в столице мусульманского мира, во дворце Повелителя Правоверных… а я буду ждать тебя, любовь моя, душа моя…
Его губы были солоны и их соль смешалась с солью залитых слезами губ Амонет. Не будь Робин так слаб, это объятие, эта нежность могла бы стать чем-то большим. Но сейчас они просто прижались друг к другу, слив дыхание, не помня себя от отчаяния, тоски и нежности.
-Отец отвезет меня к эскорту и оставит ночью при Лейле. Она принцесса и не обязана никому объяснять чего бы то ни было. ..-Амонет отерла слёзы и храбро улыбнулась. – Я верю, мой господин, что ты отыщешь меня…если только твоя любовь не притворство…и если рыжая бестия снова не прокрадется в твое сердце!
Робин рассмеялся, позабавленный вспышкой её ревности.
Марион—прошлое. А ты моё настоящее, и будущее. Я люблю тебя, Амонет, девочка моя ненаглядная. Ради тебя я вернулся с берегов Реки Смерти, ради тебя пойду на край света…береги свою госпожу. Мы с Гаем придем за вами…
-Поклянись, любовь моя! Поклянись, что придешь за мной!
-Клянусь своей душой!
Робин поднял голову, глядя в темные огромные глаза девушки. Он старался запомнить каждую её черточку. Сберечь в своем сердце это нежное лицо. Потом снял с пальца перстень из мягкого темного серебра, подарок Гая, и разломил на две половинки.