— Да ради Бога, просто скажите мне, — нетерпеливо рявкнул Эрик.
— Не смейте разговаривать со мной в подобном тоне, — парировала Брилл, сдвинув статьи, над которыми работала, на угол стола, чтобы ему было лучше видно. — Это моя последняя идея, над которой я работаю уже около месяца. До сих пор мое предложение было отклонено членами совета больницы, но я знаю, что полученные мною данные точны. — Она разобрала еще несколько статей и наконец нашла ту, что искала. Держа листок со сделанным от руки изображением сердца, она начала объяснять: — Современное медицинское учение утверждает, что смерть наступает при остановке сердца. Однако я пришла к выводу, что мозг остается жив еще нескольких минут после его остановки. Если врач сумеет снова запустить сердце, в некоторых случаях серьезных повреждений или болезней смерть можно будет предотвратить.
— Вы хотите сказать, что можете возвращать людей к жизни? — недоверчиво перебил Эрик.
— Ну конечно же нет. Только когда мы предполагаем, что на самом деле смерть еще не наступила, и человек может быть спасен. Нет стопроцентной гарантии: если человеку предназначено умереть, он умрет. Но мне известны многие случаи, когда людей не стали спасать, хотя, используя разработанную мною технику, их можно было оживить. — Поскольку Эрик молчал, Брилл продолжила свою лекцию: — Один предложенный мной метод включает в себя направление электрического импульса в сердце, чтобы шок вновь привел его в движение. — Она вздохнула и покачала головой. — Мне сказали, что этот метод — надругательство над мертвыми. Тогда я предложила, что врач может продолжать перекачивать кровь в теле путем давления на грудную клетку, пока сердце не начнет биться снова. Но и эту идею они не одобрили.
Эрик молча пролистал некоторые из статей, которые ему дала Брилл. На исписанных ею страницах были аккуратно расположены подробные диаграммы, описывающие ее методики и подкрепляющие исследование. Он был удивлен, обнаружив, насколько здравым выглядело проведенное ею исследование.
— Почему они отклонили так много ваших открытий? — ни с того ни с сего спросил он, пытливо глядя на Брилл.
— А как вы думаете? Женщину, предлагающую врачам новые методики в медицине, не встречают с распростертыми объятиями. Поэтому они игнорируют меня.
— Какой стыд. Все это поразительно, даже гениально, вот что я могу сказать, исходя из своих познаний в медицине.
На лице Брилл медленно расползлась улыбка.
— Спасибо. Это самая приятная вещь, которую я когда-либо слышала.
— Не принимайте близко к сердцу. Я просто высказал правду, — проворчал Эрик, чувствуя себя все более неловко из-за ее доброжелательного отношения.
— Все равно, это было приятно слышать, — сказала Брилл, забирая у него свои статьи и аккуратно складывая их на стол. — Вы можете быть вполне очаровательным, когда хотите. Таким вы мне нравитесь больше.
Лицо Эрика на миг сделалось неприязненным, но он сделал надо собой усилие и согнал это выражение.
— Полагаю, я должен считать это комплиментом?
— Конечно, именно это я и имела в виду, — ласково сказала Брилл, со скрипом отодвинув свой стул и встав.
— Единственное, что я должен сказать по поводу нашего свежезаключенного перемирия — это то, что в доме благодаря нему стало заметно тише. Больше никаких криков.
— Да, теперь стало гораздо спокойнее. И я ценю ваши усилия оставаться приятным в общении. Я знаю, как это должно быть для вас тяжело, — заявила Брилл, подавляя клокочущий в горле смех.
У Эрика ушло несколько секунд, чтобы осознать, что она поддразнивает его. Когда это произошло, сквозь присущую ему хмурость пробилась слабая улыбка, добравшись даже до глаз и собрав симпатичные морщинки вокруг надменного рта.
— Куда тяжелее, чем вы можете представить, учитывая темперамент моей нынешней собеседницы, — ответил он, целенаправленно стараясь заставить Брилл и дальше улыбаться. Эрик заметил, что, улыбаясь, она становится просто опасно привлекательной.
Тщательно удерживаемый смех Брилл вырвался наружу и весело зазвенел в комнате. Брилл прикрыла рот, чтобы заглушить звук.
— О, так у вас есть чувство юмора. Это приятное известие. Ирландцы всегда рады рассказать хорошую шутку.