Напряженно вслушиваясь в воцарившийся под ногами хаос, Эрик пытался различить в толпе голосов один конкретный. Прошло всего несколько минут ожиданья — хотя ему они показались вечностью, — а затем нескончаемое перешептывание танцовщиц прорезал певучий мелодичный голос. Женщина сказала лишь несколько фраз, но Эрик уже был уверен, что знает обладательницу этого запавшего в душу голоса.
«Я должен убедиться… но отсюда зал не рассмотреть… я должен убедиться!» Вскочив на ноги, Эрик тихо пробежал по мосткам, двигаясь с хищной грацией пантеры. Мелькая среди теней, он осмотрительно избегал членов труппы, устроивших перерыв двумя уровнями ниже. Их присутствие продолжало мешать передвижению, пока Эрику не удалось обогнуть эту маленькую группку и добраться до пола напрямик. Когда он уцепился за висевшую перед лицом веревку, его руки дрожали от нетерпения. «Успокойся… просто успокойся». Прыгнув в темноту, удерживаемый одной лишь веревкой, он начал быстро спускаться на нижний уровень. Одним махом соскользнув вниз — его руки были защищены черными кожаными перчатками — Эрик приземлился, со стуком ударившись подошвами об пол.
Он едва ли сделал пару шагов, когда до его ушей донесся топот полудюжины ног, двигающихся в его направлении — он как раз успел нырнуть за занавес, когда мимо прошла часть балетной труппы. Очевидно мадам Жири отпустила девушек на перерыв. «Хорошо, меньше народу — меньше шансов, что меня заметят…» Эрик с нетерпением ждал, пока девушки пройдут; каждая секунда казалась пыткой.
Прокравшись в потайное место позади ширмы для переодевания, он выглянул в зрительный зал — лишь затем чтобы обнаружить, что тот совершенно пуст. С досады Эрик едва не перевернул ширму, дав ей хорошего пинка. «Проклятье!» Резко развернувшись, он побежал дальше по закулисью. Их нужно было отыскать до того, как Антуанетта выпроводит женщину вон. Отсутствие полной уверенности быстро сводило с ума. С каждой прошедшей секундой Эрика все сильнее охватывала паника.
Плутая между ремонтным оборудованием и старыми декорациями, он пытался мысленно разубедить себя, чтобы избавиться от этой медленно лишающей дыхания напасти. «Это не может быть она. Это просто невозможно. Она должна была выйти замуж. Я читал объявление в газетах».
Скользнув в тайник возле комнаты главной уборщицы, Эрик прижался к стене. Навострив уши, он тщательно прислушивался к разговору, происходившему прямо за углом возле его нынешнего укрытия. Мадам Жири явно не выгнала загадочную женщину. «Бога ради, она предлагает ей работу!» Быстро заглянув за угол, Эрик заметил Антуанетту, обсуждающую что-то с этой брюзгливой дамочкой, Кати Дюбуа. В сторонке стояли худая оборванная женщина с длинными черными волосами и маленькая девочка, вцепившаяся в ее юбки. «Слава богу… это не она… она не похожа на нее. У этой женщины темные волосы… это не может быть она». Но затем женщина снова заговорила, и вся его шаткая уверенность развеялась, как дым.
Спрятавшись обратно за угол, Эрик подождал, пока мадам Жири не повела темноволосую женщину в дормиторий. Держась на расстоянии, он маневрировал, чтобы оказаться перед ними. Ему нужно было увидеть лицо этой женщины, просто необходимо! Молодая женщина внезапно остановилась и повернулась лицом прямо к его убежищу. Нырнув обратно в тени, Эрик безмолвно смотрел, как та обшаривает взглядом тьму позади себя.
Узнавание было мгновенным и ошеломляющим: хотя ее лицо было частично затенено из-за тусклого освещения, Эрик узнал ее так же ясно, как если бы они стояли лицом к лицу. Пока он неверяще всматривался в знакомые черты Брилл, из него будто выпустили весь воздух. Эрик медленно съехал на пол — ноги его не держали — не в силах оторвать глаз от этого прекрасного лица. Затем Брилл отвернулась от него и пошла дальше, но ее лицо, ее голос будто поселились в его голове. В один стремительный миг вернулась вся боль от предательства, которая сжигала его после ухода.
«Почему она здесь? ПОЧЕМУ, ПОЧЕМУ? Почему она не может оставить меня в покое? Почему я просто не могу прожить остаток своих дней в мире и спокойствии? — И одновременно с сжимающимся вокруг кольцом мучительной боли возник гнев, защищая сердце пылающим щитом ярости. — Как она посмела явиться сюда… из всех мест — именно сюда!»
Медленно поднявшись на ноги — все его тело тряслось от бешенства — Эрик слепо отбросил всю боль, всю привязанность, оставшиеся в его сердце. Как он успел убедиться, он никогда не знал Брилл. Как он успел убедиться, Брилл была всего-навсего еще одной лживой ведьмой. Но на краю сознания, взывая к рассмотрению, по-прежнему маячил один вопрос. «Почему она сюда пришла? Судя по состоянию платья, похоже, прошло очень много времени с тех пор, как ее обожаемый лорд о ней заботился. — Всплеск отвратительного ликования прошел сквозь тело Эрика при мысли о случившемся с ней несчастье; тысячи ужасных сценариев разворачивались в его голове, пока он вглядывался во тьму. — Возможно, молодой лорд наконец понял, что она из себя представляет. Я почти готов пожалеть его. Несомненно, она нашла, на кого еще обратить свою привязанность, пока была под его опекой. Должно быть, из-за этого он ее выгнал». Она была лгуньей, совсем как Кристина. Но на сей раз все было по-другому. На сей раз он не должен поддаваться страданию. На сей раз он может вернуть все, что получил.
На лице Эрика медленно возникла мрачная улыбка, дыхание со свистом вырывалось из его легких, словно он пробежал, по меньшей мере, милю. «Брилл заплатит за то, что явилась сюда. Если она и не верит в привидений, то теперь, ей-богу, поверит! Я уж постараюсь ее убедить!»