- Вот! - Протянув Какаши искомый предмет, она улыбнулась. И снова чихнула.
- Что это? - Рассматривая непонятный амулет на цепочке, состоящий из треугольника заключенного в круг, ниндзя из деревни скрытой в листве пытался вспомнить, где уже видел подобный символ. Отряхнувшись от пыли, и, закрыв дверь в чулан, Нэми решила ответить на вопрос своего гостя.
- Этот знак принадлежит культу Джашина и как я знаю, подобное носит лишь последний представитель этого культа. Хидан Мацураси. - Вся доброжелательность сошла с лица Изэнеми. - Акацуки пришли за двухвостым демоном, а полем боя стала моя деревня. Как итог выжила только я, так как в это время собирала ягоды в лесу. - Коротенько так поведала свою историю беловолосая и вышла из зала, направившись на кухню. Нужно было накормить дорогих гостей.
После сытного и вкусного обеда в уютной маленькой кухоньке старого дома, Какаши взял с собой Сакуру, решив собрать побольше слухов в деревне, а Наруто и Саске оставил в доме Изэнеми, попросив их узнать у хозяйки как можно больше подробностей. Ни сказать, чтобы мальчишки были в восторге от своего задания, но ослушаться сенсея не могли.
Убрав всё со стола и помыв посуду, девушка вытерла руки полотенцем и отправилась в гостиную, где была дверь в кладовку, пара кресел и пианино. Усевшись на стул перед музыкальным инструментом, хозяйка дома стала разминать пальцы, видимо, собираясь играть. Наруто уселся на ковер у кресла, рассматривая Изэнеми, в то время как Саске занял свободное кресло. С чего начинать разговор Саске не знал, будучи не очень-то общительным. Переходить сразу к волнующим вопросам казалось невежливо, да и это бы мгновенно вызвало ассоциацию с допросом, потому Учиха угрюмо молчал, смотря на обладательницу белых волос и надеялся на своего болтливого товарища по команде. Наруто не разочаровал наследника великого клана.
- Изэнеми-сан, а сколько лет этому дому? - Рассматривая странный интерьер и отделку помещения, поинтересовался Наруто. Стиль, в котором были выполнены комнаты, мало напоминал тот, что прижился в стане Огня, да и других странах… Девушка, всё так же разминая пальцы, внимательно посмотрела на блондина, чуть улыбнувшись уголками губ.
- Этому дому много лет, Наруто-кун. Его когда-то построил для своей семьи один архитектор, но во время второй мировой войны шиноби архитектора и его семью убили прямо в этом доме. Местные жители, в память об архитекторе, что был хорошим человеком и многим помог, приглядывали за домом, убирались в нем, но никто тут жить так и не осмелился. - Рассказывала девушка. Голос у неё был очень приятным и немного мурчащим. Возможно, девушка увлекалась пением… Об этом думал Саске, краем уха слушая ничем не примечательную историю. - А потом мне позволили поселиться здесь. - Обладательница белоснежных волос улыбнулась чуть шире, прикрыв алые глаза. Развернувшись к пианино, она подняла крышку и пробежалась тонкими пальцами по клавишам. От резкого звука музыкального инструмента оба генина вздрогнули.
- И давно вы тут живете? - Вступил в разговор хмурый Учиха. Бледные пальцы Изэнеми порхали над клавишами, вырывая из пианино красивую музыку, ласкающую слух, но вместе с тем навевающую грусть и даже тревогу. Необъяснимую тревогу, заседающую в душе и не дающую вздохнуть полной грудью. Тревога, что не отпускала, не давала покоя, направляла мысли в совершенно другое русло, заставляя беспричинно ожидать чего-то плохого, ища в каждом шорохе и звуке дурное предзнаменовение. и эта грусть, охватывающая сердце все сильнее и сильнее. Красивая мелодия. Душевная. Вызывающая слишком сильные чувства вот так сразу. Наруто вспомнил Хаку и Забузу, умерших на первом задании Узумаки, вспомнил Гаару и его печальную историю, вспомнил похороны Третьего… Саске сжал кулаки, когда ему вспомнилась Коноха и территория его клана. Перед глазами слишком ясно предстал образ старшего брата. Учиха стиснул зубы, стараясь отогнать тоску и ярость, обуявшие его. А Изэнеми продолжала играть, не замечая, как мальчишки мучаются, пытаясь справиться с неожиданными чувствами.
- Всего две недели. Я перебралась сюда сразу после того, как мою деревню уничтожили Акацуки и тот верующий в Джашина. - Бесцветным голосом, ничего не выражающим, ответила наконец на вопрос Учихи девушка. Её пальцы уже не порхали над клавишами, а жестоко надавливали на них, выдавая напряжение беловолосой. - У меня не было родственников в той деревни, но было много друзей и знакомых. Я знала их всех по именам. Мы все были одной большой семьей. Помогали друг другу… - Слова девушки ложились на музыку и генины затаили дыхания. Перед ними предстала картина небольшой деревушки с жителями, так непохожими друг на друга, но счастливыми и улыбающимися, живущими своими обычными заботами, тревогами и радостями, помогающими и поддерживающими друг друга. Почему-то представилось, как Изэнеми с другими девушками поет песни, плетя венки из цветов. И звонкий ребячиский смех, бегающих по деревенским улочкам детишек. Но все это исчезает в один миг, скрываясь в пламени огня и криках тех, кто все ещё жив, но скоро умрет.