Громадного верзилу, шествующего следом, Адриан тут же отнес к представителям северных варваров. А вот замыкающий шествие тонкокостный и сутуловатый паренек Адриану не понравился. Своей походкой, и даже настороженным выражением лица он напомнил молодому графу волка.
Привыкший доверять своим плохим предчувствиям молодой охотник тут же насторожился, уже осознанно решив следить за компанией. Радовало его то, что пока ветер дул с моря, возможный чернобожий выродок не почувствует его присутствия.
— Дура, просто дура, я даже комментировать твое поведение не буду, — ругался высокий мужчина, которого Адриан решил причислить к категории бастардов.
Ему тут же ответила девушка, остановившись:
— Я всего лишь восстанавливала справедливость, ясно! Разве можно просто стоять и смотреть, когда у тебя на глазах воруют?! Да у нас бы в селе за такое…
— Что у вас в селе? — перебил ее бастард. — Не равняй свою Приграничную Белобогом забытую деревеньку и столицу всего Антского Царствия! А если бы стража узнала в нас разыскиваемых? А если бы на набережной оказался какой-нибудь охотник, вычисливший твою магию?
На этом момента Адриан пораженно распахнул глаза, приоткрыв от удивления рот. Да тут не один — целая шайка чернобожьих выродков затесалась! Впрочем, безоружный, он мало что мог противопоставить этим тварям, продолжив слежку.
— Но ведь не оказался? Да и твой морок действует просто отлично! — девушка тут же подтвердила самые худшие опасения молодого графа. Охотник даже дыхание затаил, следя за гневной, прочувственной речью девушки. — К тому же, я все равно останусь при своем мнении. Зло должно быть наказано, ясно! Может, именно из-за безразличия всех вокруг в Белграде и процветают такие люди как господин Ульс и этот вор?! Если мы сами не будем бороться за свои права, то кто еще это сделает за нас? Стража, которая пришла в самый последний момент на все готовое, или Ирриил, который вообще выдуманный персонаж?
Вот на этом моменте лицо Адриана перекосило. Охотник еле сдержал себя, чтобы не перепрыгнуть через парапет и не показать чернобожьему выродку всю силу и реальность существования если не Ирриила, то его верных слуг.
— Какие громкие слова для простой селючки, — ехидно ответил ей бастард. — Как я уже говорил, в Белграде везде есть свои уши и глаза. И как бы тебе не пришлось гореть на костре инквизиции за такие выражения. Я ведь не всегда буду рядом, помни об этом.
Девушка явно запнулась, но потом, все же собравшись с мыслями, ответила:
— Ты прав, я селючка. Темная, необразованная, как и все мое село, как и все Приграничье. Однако мы жили хоть и бедно, хоть и темно, но честно! В нашем селе не водилось воров! У нас не убивали людей на потеху толпе! На улицах не валялись трупы! И жили мы по правде, ясно!
— Еще скажи, что ведьм не сжигали, — хохотнул бастард. — Да и вообще, чего же ты из села своего почитай, без лишней пары лаптей убежала, коль там все так радужно тебе было? А ведь я видел, где ты жила… Поводов для недовольства-то у тебя действительно не было…
— Сжигали, и сожгли бы, если бы ведьма та представляла для людей опасность. А Матрену вот никто не трогал! Она хоть и имела силу нечистую, да только она людям помогала, и ее любили! — яро воскликнула девушка. — А убежала я, потому что хотела мир повидать, новому научиться, а не замуж за нелюба выходить!
— И как? Повидала мир? Научилась новому?
Девушка смолчала.
— Уж не знаю, какой ты представляла себе этот мир, Солоха, — продолжил говорить мужчина. — Но тебе посчастливилось родиться в обеспеченной семье, в мирное время и в хорошем месте. И это была твоя удача. Ты избалованная, глупая и до противного самонадеянная, Солоха. Поступаешь необдуманно, подвергая не единожды нас опасности, говоришь заносчиво, но наделе не способна на что-либо изменить, сотрясая воздух попусту. И если бы не дурацкая клятва, я бы уже давно был свободен и далек от всех твоих глупостей.
Адриан в какой-то момент захотел посочувствовать незнакомке. Девушка была готова зарыдать, зло глядя на мрачного спутника. Поодаль топтались варвар и сутулый, обеспокоено переглядываясь.