- Так внуши мне вообще не разговаривать и моргать почаще. Буду у тебя, как настоящая Барби. - Ты, Клаус, выбрал не ту тактику, потому что твоя сдержанность вызывает у меня только злость, желание кричать и топать ногами, вцепиться ногтями тебе в лицо. Быть может, я мазохистка, а может просто хочу, чтобы тебе не было настолько плевать на меня. Ты никогда не был ко мне столь равнодушен.
- Пошла вон! Не собираюсь слушать твой пьяный бред. - И все этот чертов, проклятый холодный тон! Так и хочется взять раскаленную кочергу и всунуть тебе в задницу.
- Хорошо. Я пошла. - Решение приходит ко мне столь быстро, что назвать это планом не поворачивается язык. Это риск, это фатализм, возможно, это самоубийство, потому что сейчас я не уверена, что для тебя будет иметь хоть какое-то значение мое безумие. Я неловко поднимаюсь на ноги, уже абсолютно мокрая, и холодные струйки льются по лицу, смешиваются со слезами, впитываются в одежду, которая противно липнет к телу. Еще одно мгновение, и я, оперевшись руками о бронзовую ограду балкона, перекидываю одну ногу. Ограда невысокая, всего лишь доходит мне до талии, но я настолько пьяна, что даже вампирская координация не позволяет так же легко и быстро перекинуть и вторую ногу, поэтому я неуклюже цепляюсь пальцами за скользкий металл.
- Ну и что ты делаешь? - Я немного поворачиваю голову, отмечаю, что ты по крайней мере отвлекся от рисования и теперь пристально наблюдаешь за моими жалкими потугами.
- Собираюсь уйти. Навсегда. - Ты лишь усмехаешься, снова берешь в руки кисть и, приподняв бровь, замечаешь:
- Боюсь расстроить тебя, куколка, но ты вампир, а мы не на крыше небоскреба. Вряд ли тебе удастся самоубийство. Хотя… Если очень повезет, то тебе может оторвать ногу. Ты же не ящерица, она у тебя заново не вырастет. Может хоть так ты прекратишь свои постоянные истерики?
- Нет, Клаус, у меня обязательно все получится. Твой садовник насадил просто под балконом какие-то деревья и привязал их к таким большим, острым, деревянным палкам. Эх, всегда мечтала об эффектной смерти. - Алкоголь выветривается с головы очень быстро, и теперь уже мои руки отчаянно дрожат не только от холода, но и от страха. Я ведь умру, если прыгну… Умру. И останется тишина, темнота, пустота, та блаженная невесомость, которую я уже испытывала несколько раз за время наших совместных путешествий. Это ведь не страшно, и я не буду бояться.
- Ладно, брось. Слезай оттуда. Я попрошу принести тебе горячий чай. - Ах, так ты думаешь, что я блефую? Ты еще просто не знаешь, что за эти четыре месяца, пока ты неизвестно где проводил ночи я верно сходила с ума, и теперь я настолько безумна, что могу позволить себе все. Я могу позволить взять на себя еще и проклятие самоубийцы. Если говорить по сути, то я уже мертва. Я умирала множество раз, и большинство из них как раз из-за тебя. Почему бы не умереть из-за тебя окончательно?
И я смеюсь, так отчаянно, так нервно, и быстро перекидываю вторую ногу, сильно цепляясь онемевшими пальцами за темную бронзу. Но они мокрые и так неуклонно соскальзывают с гладкого металла, и я только сдираю ногти просто до мяса, пытаясь удержаться, потому что еще не время. Я ведь не попрощалась. Господи, я ведь так много не сказала тебе. И я только отчаянно вскрикиваю, и разжимаю дрожащие пальцы…
***