- Ужасно выглядишь, - произносит знакомый мне голос. Перед закрытыми веками пляшут янтарные звезды. Красиво. - Глаза открой! - Щеку обжигает пощечиной, а мне хорошо. Я испытываю какое-то примитивное извращенное удовольствие от крови, текущей из носа и стынущей мелкими каплями на губах. Это больно, а значит я жива. Я еще хочу. Сильнее. Чтобы когда мой палач уйдет, я могла упиваться этим ощущением агонии, усиливать свое страдание, кусая избитые губы, и понимать, что жива, жива, еще пока жива.
- Иди ты нахер, - усмехаюсь я. Звезды перед глазами становятся зелеными. Или это не зеленый? Я, кажется, забыла, как называются цвета.
- Вот теперь я понимаю, что в тебе находил сын Эстер, - с каким-то щенячим восторгом пропевает мужчина. Он разочаровывает меня. Я жду иного! Ну же! - Ты так и не сломалась. Упрямая. Или ты больше нравилась ему в роли течной суки? У тебя очень подходящий образ, деточка.
- Правда? Буду знать, - равнодушно протягиваю я. Он что и правда думает, что подобное может меня разозлить? Мои с тобой отношения слишком сложны для примитивного садиста, для которого единственная радость в жизни истязать подобных мне.
- Глаза открой! - шепчет он где-то близко от моего лица. Противно.
- Не хочу. И не склоняйся так близко, если не хочешь, чтобы я откусила тебе нос, - я демонстративно облизываю губы, он же обхватывает меня за волосы и впечатывает затылком в камень. Больно. Хорошо.
- Не угрожай мне, девочка. Тебе никто не поможет, неужели ты еще не поняла? Ты проживешь столько, сколько я позволю, - хрипит он где-то совсем близко. Жажда душит, но я почему-то даже не думаю о попытке впиться клыками ему в шею. Смысл? Если его слова правда, то борьба бессмысленна.
- Мне плевать, - я хмыкаю, концентрируясь на боли в голове. Хочется чувствовать себя живой, хотя бы немного. А потом я приму смерть с надеждой, что наши с тобой чистилища будут где-то рядом.
- Серьезно? А так? - Он бьет по коленной чашечке чем-то холодным. Фонарик что ли? Я улыбаюсь. Я сошла с ума. Но мне хорошо. Это новое пятно в моем черном мире. Оно кровавое. Яркое.
- Хорошо, - шепчу я. Наверное, он удивлен моей неожиданной склонностью к мазохизму. Ему не понять, что в этих холодных стенах я - ничто. И восприятие мое искажено. Здесь любая эмоция - благодать.
- Хм, забавная ты, - смеется он. - Чокнутая, конечно, но забавная.
Он гладит мое плечо. Теплые пальцы, загрубелые от мозолей. Противно. Но даже отвращение в моей пустоте желанно. Бретелька платья скользит вниз, почти полностью обнажая грудь. Его ногти царапают кожу, и я все же устало открываю глаза. Синий свет рассеивает мглу, по влажным стенам пляшут тени, беснуются в дьявольской вакханалии. Даже если эти тени бесы из преисподней, я не хочу, чтобы они уходили. Не хочу оставаться в своем безвременном вакууме одна.
- Как тебя зовут? - вопрос нелеп. Какая разница, черт возьми? Но мне почему-то интересно знать, каково имя человека, от руки которого я, возможно, умру.
- Эрик, - отвечает он. Я явно удивляю его сегодня.
- Если ты охотник, то почему до сих пор не убил меня?
- Скучно. Быстро. А ты что так жаждешь умереть? - я игнорирую его последний вопрос. Я и сама не знаю ответ. Я просто хочу быть рядом с тобой. В этом мире или в каком-то другом. Я буду стараться выжить, если ты жив. Я приму смерть с благодарностью, если встречу тебя за чертой.