Так сидела Мартина напротив Кристофа, который ходил туда-сюда по комнате. Жаль, что у него не было пристрастия к алкоголю. Очень жаль, что пил он только на виду в питейных заведениях. Так сказать, для дела. А так бы беседа пошла у них гораздо живей. Но он не торопил ее. Лишь ходил и изредка кидал на нее взгляды, зажимая рот руками, теребя пальцами волосы, останавливался и смотрел. Но не торопил, нет. Только лишь пытался наблюдать за ее реакцией. Будто хотел внедриться в ее черепную коробку и прочитать информацию там, словить за перья какую-нибудь зазевавшуюся мысль, которая ненароком вылетит оттуда.
- Все дело в моем ребенке,- произнесла Мартина так тихо, что ей показалось, Кристоф ее и не расслышал.
Он, наоборот, услышал. И от удивления даже присел на пол, так что получилось, что его глаза поравнялись с глазами Мартины. Странным был тот факт, что в них не было слез. Даже сам Кристоф под гнетом эмоций уже давно начал бы плакать. Его всегда поражала стойкость этой женщины. Отгадка же была проста. Она считала выражением слабости выражать свои эмоции перед другими, боялась, что ее осудят, и всячески контролировала себя всегда. И потому плакала лишь, когда никто этого уже не смог заметить. И лишь перед теми, кому она искренне доверяла, допустим, с Жаком, или Николь, могла она позволить себе такую роскошь. Причем, не только плач, но и падение в теплые крепкие объятия, могла она и лишиться чувств, и показаться более слабой, и даже сдаться, потому, что им она доверяла безрассудно. До беспамятства.
- Да, ты не знаешь, никто здесь не знает. Я расскажу тебе историю, которую не рассказывала еще никому. Поклянись хранить ее в секрете. Если кто мне скажет хоть слово из этого, знай, я пойму, что это ты рассказал, потому что никто кроме тебя не сможет больше.
- Конечно же, Мартина, как ты вообще могла подумать, что я могу тебя предать, или рассказать то, что ты решила поведать лишь мне. Я буду надежным сундуком для твоих тайн. Да и тебе легче будет носить свой сундук. Ведь тайны, распределенные по сундукам двух сердец, уже вдвое меньше весят,- улыбнулся ей Кристоф.
- Точно?- переспросила она.- Ну, смотри, я тебя предупредила, - пригрозила ему Мартина.
Кристоф уже достаточно хорошо ее знал. Он прекрасно понял, что, возможно, она передумала говорить то, что намеревалась ему сказать, но он собирался поймать ее на горячем, потому пошел в наступление. Сел он подле нее, обнял за плечи и промолвил:
- Расскажи мне все. Клянусь, я не отношусь к тем людям, которым тяжело носить информацию в себе. Причем любого рода. Только по той причине, что это простые люди, и они не хотят утруждать себя и свою душу тайнами и откровениями. Рассказывая другим, они избавляются от нависшей тяжести тайны в их груди. Я же не такой. Я не страшусь душевных грузов. Особенно, если это может помочь, хоть каким-то образом, моим близким друзьям.
Слово "друг " подействовало на Мартину магически. Она преображалась всегда, когда ее так называли, ведь так и она понимала, что у нее есть друзья. Друзья было самое важное в ее жизни. За них она готова была отдать жизнь. Даже не прося взамен от них той же верности и преданности. А в случае с Кристофом он и сам это предлагал. Это сразило ее наповал: такие его откровения.
- А я тебе взамен расскажу что-то о себе и своей семье. То, что никогда не рассказывал. То, что мне тоже тяжело с собой носить уже какой год.
Мартина была поражена. Она удивленно посмотрела на Кристофа. При свете свечи его глаза стали еще более каре-зелеными. Их глаза были на удивление похожи. Она только сейчас это поняла. И увидела в них не меньше боли и одиночества, чем в своих. На мгновение прильнула она к Кристофу, выражая тем самым сейчас самые глубокие чувства признательности, которые она испытывала к нему в данный момент, потом быстро отпустила его, встала с кровати, выпила еще, села на табурет и, пытаясь не смотреть на него, начала свой рассказ. Смотрела она на него лишь изредка. И то, каким быстрым и резким был ее взгляд, заставило его понять: она проверяет, поддерживает ли он такие ее поступки или она просто не верит тому, что он не расскажет это никому. Но он пытался всячески ее не перебивать. Даже почти не дышал: так он не хотел сбить эту атмосферу искренности.
"Пусть Мартина хоть раз в жизни уже спокойно выльет свою душу. Хоть кому-то", - проносилось у него в голове.- "Может, я помогу ей найти ответы на столь мучающие ее вопросы".
- Ты же знаешь Жака. Парня, которого иногда мы видим в баре, живет тут по соседству,- начала свой рассказ Мартина.