Кто сказал: Война?

Правильно ли он поступил? Казалось, что что-то упускает… а что? Чтобы понять, не хватало покоя. Голова гудела, гудело и билось пламя в крови; размеренное дыхание помогало, но не успокаивало полностью. Если бы Гайи был здесь — его боец и знак его власти. Чемпион, способный подчинить любого, и готовый подчиниться ему. Его Орбин. Его точка равновесия. Он приходил каждый раз после поединка, не тот улыбчивый мальчик, каким он был в семинарии или с родителями на городских праздниках, а бешеный и гордый, настоящий демон бездны. «Поделиться победой» — так он говорил. Сегодня как раз такой день.

Но Гайи ранен, сегодня Айсинар его не дождется.

 

Не звук шагов и не голос, из раздумий Айсинара вывел лист с черновиком указа, сброшенный со стола внезапным порывом ветра. Голос он услышал уже потом:

— Значит, не ждал меня, славнейший?

И оглянулся. На пороге стоял Гайяри Вейз, такой же, как всегда после боя, разве что вызова в глазах еще больше. О недавнем ранении напоминала лишь тугая повязка на бедре да бледность… впрочем, чтобы судить о бледности, было уже слишком темно.

Не ждал. Конечно, не ждал! И в первый миг даже растерялся — сам не понял, рад или снова злится.

— Зачем встал? — ответил он вопросом на вопрос. — С такой раной лежать надо.

— Ну как же? Сам-то ты не явишься, — Гайи криво усмехнулся. — А рана… брось, славнейший, нет тебе дела до моих ран. Наоборот, тебе даже нравится: я должен был умереть, а, видишь, изловчился и выиграл…