Я наклонилась вперед и вцепилась в гриву. Кричать оказалось бесполезным занятием, лошадь меня уже не слушалась, она, словно взбесившаяся, устремлялась все дальше от дворца. Прыжок, и мои ноги выскальзывают из стремян, из последних сил пытаюсь удержаться в седле. Но через мгновение тело заваливается набок, и я лечу на землю. Резкая боль в правой руке. Я не верю собственному невезению, неужели опять сломана? Пробую пошевелить, каждое движение отдается мукой.
- Чтоб ты провалился, дорогой жених! - я попыталась встать на ноги, все тело болело, голова кружилась.
Внутри у меня все кипело. Но злости на Тобиаса не было, в конце концов, он не виноват, что таким родился. Я испытывала гнев по отношению к королю, который поставил такое подлое условие. Если хотел жениться на Дивее, мог бы просто сделать предложение и забрать ее в замок, зачем шантажировать меня. А сестру ослепило желание стать королевой, да и я хороша, пошла на поводу у взбалмошной девчонки. Она с детства получала все, что хотела. Раньше я думала, ее природное обаяние причина того, что люди быстро начинают испытывать к ней расположение. Но, оказывается, всему виной кровь вейлы. Я уже стала склоняться к тому, что сестра неосознанно применяла ко мне свою магию, чтобы добиться желаемого. В детстве я безропотно отдавала ей свои любимые игрушки, а когда мы стали взрослее, она без стеснения просила мои наряды, которые я тут же ей дарила.
Почему же человек прозревает только тогда, когда в задницу клюнет жареный петух? Теперь уже нет возможности вернуться назад и отказаться от сделки, договор подписан. Надо как то пробовать приспосабливаться к новой жизни. Но на поводу у больного герцога я идти не собираюсь, и игрушкой в его руках точно не буду. Если король и его свита думают, что купили для принца развлечение, они жестоко ошибаются. Про таких обычно говорят: перехитрили сами себя; ничего, еще увидят небо в алмазах…
Кряхтя и ворча, как старушка, я наконец поднялась и огляделась. Дорога осталась где-то в стороне, а я сейчас находилась в чаще леса. Вокруг росли гигантские многовековые деревья, закрывающие своими кронами небо.
Я растерянно смотрела вокруг, совершенно не зная, в какую сторону направиться. Кричать не стала из опасения, что могут сбежаться дикие звери. Наугад выбрав направление, поковыляла вперед. С раздражением почувствовала, как на лицо упали несколько капель дождя, ну вот, только этого мне не хватало для полного счастья.
Внезапно я остановилась, услышав пение. Где-то вдалеке раздавался прекрасный женский голос. Невольно заслушалась, настолько дивным и мелодичным было его звучание. Спасена! Там люди, и они мне помогут. Я с энтузиазмом устремилась на звук.
Ноги отказывались мне подчиняться, но я мужественно продиралась сквозь кусты, хлюпая по грязи. Парадно-выходные лаковые туфли были безнадежно испорчены, носы все оцарапались, а налипшая глина затрудняла движение. Через некоторое время, наконец, выбралась на опушку леса. С правой стороны простиралась дорога, а с левой был большой овраг. Я облегченно вздохнула, но радость моя оказалась преждевременной. Подойдя ближе, остолбенела. От открывшейся картины кровь стыла в жилах.
На краю обрыва стояли люди, юноша и мужчина постарше, а перед ними в воздухе парила девушка. Она была неестественно бледна, ее платье было старомодным и весьма ветхим. Черные волосы развевались на ветру, а длинные бледные руки тянулись вперед. Дева пела, ее голос манил к себе, проникал в самую глубину души, заставляя забывать обо всем на свете и стремиться на его источник.
Я, как завороженная, смотрела на эту картину. Внезапно один из мужчин шагнул вперед и в то же мгновение с диким криком упал в пропасть. Оцепенение спало, и я поняла, что та же участь грозит и второму путнику. Желание спрятаться поглубже в кусты дикой вишни соперничало с сочувствием к молодому человеку, попавшему в лапы этого страшного существа.
- Стой! - из груди вырвался хриплый крик.
Дева, не переставая петь, злобно зыркнула в мою сторону. Я охнула, увидев ее пустые глазницы, зияющие черными дырами.