И вот Кракену, человеку, наверняка не самому достойному, выпал шанс первым отправиться в прошлое. Но до этого нужно было пройти ещё одно испытание…
Невозможно передать чувства, которые он испытывал, когда Александра стояла перед ним и произносила заклинание на непонятном ему языке. Невозможно передать ощущения, создаваемые его результатом.
Когда ведьма наконец остановилась, замолчав и посмотрев ему прямо в глаза, странная боль пронзила всё его нутро. Непреодолимая тоска заполнила душу.
— Готово! — сказала Александра, удивлённо посмотрев на Кракена. — Сейчас мы объединились аурами и ощущаем самые сильные чувства друг друга.
— Не самое приятное мероприятие! — ответил он. — Но, как я понимаю, мне ещё предстоит пить эту гадость…
— Безусловно! — улыбнулась ведьма, словно зная что-то, чего он не знает.
Проделывая необходимые манипуляции с песочными часами, Александра поочерёдно с помощником выпила по три ложки зелья. Кракен был очень удивлён, ощутив приятный сладкий вкус, резко противоречащий запаху.
— А теперь подумай о каком-нибудь месте из своего прошлого! — велела она. — Представь его!
Кракен, прилагая все силы, вспоминал что-нибудь из своего прошлого, стараясь так, что на лбу появилась капелька пота. Александра засмеялась, увидев это.
— Не надо напрягаться! — подсказала она. — Просто расслабься и представь… Дай волю воображению!
Кракен разозлился, увидев смеющуюся ведьму, но затем, немного расслабившись, дал своему воображению волю. Его лицо украсила широкая улыбка…
***
Когда тьма рассеялась, какофония военных звуков болью отразилась в ушах Александры. Кричащие вооружённые люди, сталкиваясь друг с другом в смертельной схватке, не замечали возникших из ниоткуда гостей.
Кракен, с широкой улыбкой на лице, выхватил свой старый меч и закружил вокруг ведьмы, убивая приближающихся воинов. Его смех звучал играючи во всём этом ужасе боли и смерти. Заклинание действовало, и его радость постепенно передавалась ей.
— Где мы? — спросила она.
— Это война, в которой Форкельны отняли трон у Крикстонов! — ответил Кракен. — Всегда хотел в ней поучаствовать!
— Ты понимаешь, что это значит? — воскликнула Александра, в последний момент успевшая выпустить незаметный огненный шар в устремлённого к ней рыцаря.
— Это значит, что мечты сбываются? — усмехнулся Кракен, добивая поверженного шаром рыцаря с маленькой опаленной дырочкой в груди.
Весь его вид показывал, что бой доставляет ему удовольствие.
— Это значит, что мы можем перемещаться не только в своём прошлом, но и в таком далёком прошлом, какое только позволит наше сознание! — ответила ведьма, с отвращением рассматривая кровавое месиво, оставшееся от постепенно стихающей битвы.
Её не интересовало участие в сражениях, и, в отличие от своего помощника, она предпочитала тишину и спокойствие, которые ждали её дома. Александра закрыла глаза и, представив маленькую комнату с котелком, сфокусировалась на ней. Всё вокруг поплыло, и размахнувшийся для очередного удара Кракен попал мечом в стену, вонзив его на несколько сантиметров.
— Испортила всё веселье! — обиделся он.
— Веселиться нам некогда! — строго ответила ведьма. — За окном уже темно. Пора спать. Завтра мы отправимся в гости к чтецу!
***
Солнечные лучи, освещавшие комнату, разбудили Кракена, не желающего вставать. Тело болело от полученных ударов, которых он в приливе адреналина сразу не заметил. Мышцы приятно ныли.
Александра уже встала и собирала перелитое в колбочки свежее зелье в небольшой мешок.
— Ешь, и в путь! — сказала она сонному помощнику, еле вставшему с кровати.
На маленьком столе стояла тарелка с чуть тёплой картошкой, дополненной жареным куриным окорочком. Быстро съев содержимое тарелки и запив его холодным бодрящим квасом, Кракен надел поясной ремень с мечом и, потерев руки, сказал:
— Я готов!
Александра вновь повторила необходимый для перемещения ритуал, взяла в руки книгу «Истоки времени» и, жадно впившись в неё взглядом, начала прорисовывать в сознании её возможного автора.
Долгожданное перемещение во времени затянулось, и когда Александра уже почти сдалась, они вдвоём словно провалились в пропасть, жадно поглотившую их и заполнившую всё вокруг не просветной темнотой.