— Все хорошо, — с беспокойством ответила я. — Просто... позволь мне уйти домой, и
мы будем квиты.
— Не могу отпустить тебя в таком виде, это не обсуждается. Я должен исцелить тебя.
— Нет, ты не должен. Правда, не дол...
Слова замерли на губах, стоило мне почувствовать, как он прижался нежным, горячим
поцелуем к саднящей коже на изгибах под правой ягодицей.
— Корбин? — с трудом прошептала я, задыхаясь, не в состоянии вымолвить ни слова.
— Корбин, пожалуйста, не надо.
— Почему нет? — Он снова поцеловал меня, но уже в другом месте. — Почему я не
должен исцелить тебя? — Его голос снизился до мягкого, чувственного рычания. Он
продолжал целовать меня. И я ощутила прокатившуюся по всему телу вибрацию.
— П-потому что, — заикалась я, стараясь придумать вескую причину. Но мой
рассудок казалось взял отпуск, сделал на прощание ручкой телу, и исчез в
неизвестном направлении. По мне растекалось горячее, сексуальное покалывание,
которое всегда сопровождало его целительные прикосновения. На этот раз он лечил
очень интимную область, и я не могла не реагировать на него.
— Я никогда не желал причинять тебе боль, — пробормотал Корбин, продолжая
медленными, нежными, горячими поцелуями сводить меня с ума. — Никогда не
собирался оставлять такие отметины на твоем нежном теле, ты должна мне поверить, Эддисон.
— Я... Я верю, — заверила я его, беспокойно ерзая.
«Боже, это когда-нибудь закончится?»
Ранее, перед тем как укусить, он целовал мои бедра, и трусики, я едва не расплавилась
от вожделения. Я знала, что снова возбудилась. Чувствовала, как мои складочки снова
стали неприлично влажными, ощущала как затвердели чувствительные соски.
И, вот, когда я подумала, что больше не выдержу, Корбин внезапно остановился.
— Очень хорошо, — прошептал он, и я прикусила губу, когда он, как будто любуясь
делом рук своих, медленно, нежно погладил мою попку большой, горячей ладонью. —
С внешней стороны, по крайней мере.
Мое сердце застучало в груди отбойным молотком.
— Что ты имеешь ввиду... с внешней стороны? — спросила я.
— Именно, что сказал, снаружи твои ягодицы исцелились. Теперь мне необходимо
обследовать внутреннюю поверхность бедер. Встань на четвереньки.
— Ты меня там не шлепал, — запротестовала я. — Сейчас я чувствую себя хорошо,
даже лучше, чем хорошо. Просто отпусти меня домой.
— Нет, пока я не удостоверюсь, что исцелил каждый сантиметр твоего тела. — Он
продолжил, недовольно нахмурившись. — Встань на четвереньки, Эддисон, или я
должен применить силу, и сам поставить тебя?
— Корбин... — запротестовала я, а он уже навис надо мной, и потянув к себе поставил
в нужное положение, как большую, в натуральную величину куклу. Только куклы не
ругаются.
— Такой грязный язычок, — тихо сказал он когда я обмякла. — Да ладно, Эддисон, не
нужно так расстраиваться. Это не займет много времени.
Я надеялась, что он прав. Стояла в нужном ему положении, крепко сжав бедра, и
ждала, когда он осмотрит меня. Я сгорала от стыда, и не хотела, чтобы он заметил, как
его лечение возбудило меня. Не хотела, чтобы он знал, какой я стала влажной,
горячей, и готовой для него. Но, у Корбина были явно другие планы. Он большими, теплыми руками поглаживал мою обнаженную попку, скользя вверх и вниз ладонями
по бедрам.
— Откройся для меня, — прошептал он.
— Нет. — Я упорно сжимала ноги.
— Эддисон... — В его низком голосе прозвучало предупреждение. — Я не позволю
тебе уехать домой, пока не осмотрю полностью. Так что, откройся для меня, сейчас.
— Если я подчинюсь... ты отпустишь меня? — Хотелось бы мне, чтобы мой голос не
звучал с таким придыханием.
— Как только исцелю тебя. — Он снова погладил ладонью мою чувствительную кожу.
— Давай, дорогая, ты же знаешь, я тебя не трону.
— Прекрасно. Но не нужно... лечить меня. — В конце концов, прикусывая от