Как раз в этот момент объявился Корбин.
— Бэмби, что происходит? Я же велел тебе закрыться на день. — Он хмуро посмотрел
на барменшу, и та с почтением ему поклонилась.
— Простите, Мастер, но она оттолкнула меня в сторону. — Бэмби кивком указала на
меня. — Я сказала ей, что мы закрыты, но она не послушала.
Нахмурившись, Корбин взглянул на меня:
— Что ты хочешь, Эддисон?
— Поговорить, — сказала я, стараясь улыбаться как ни в чем не бывало. — Просто
поговорить.
Он выглядел ужасно, даже более уставшим, чем вчера. Я с беспокойством подумала о
кровавых рунах на коле. Кровь на нем всё ещё оставалась красной или почернела?
Проверить это не представлялось возможным, так как я оставила проклятую
хреновину на крыльце Гвендолин Ляруж. Но может, она неправильно поняла значение
рун? Возможно, Корбин ещё ближе к смерти, чем она думала?
— Просто поговорить, хм? — сказал он, повторяя мои же слова. — Тебе не приходило
в голову, Эддисон, что нам нечего сказать друг другу?
— Извини, — прошептала я. — Я всего лишь пришла сказать, что сожалею, Корбин.
Ты позволишь мне извиниться? Выслушаешь?
Он тяжело вздохнул:
— Я попробую. Но знай, у меня мало времени.
— Отлично. Мы можем где-нибудь уединиться? — Я многозначительно кивнула в
сторону Бэмби, которая наблюдала за нами с широко раскрытыми глазами, развесив
уши и впитывая наш разговор, как губка.
— Конечно. Пошли.
К моему облегчению, он повел меня к темной лестнице к своему дневному убежищу, в
точности как я и надеялась. Спустившись вниз, он открыл бронированную дверь,
пропустил меня вперед, вошел сам и закрыл её за собой.
— Ну? Говори, что хотела, дорогая. Как уже сказал, у меня мало времени.
— Достаточно времени, чтобы устроиться с комфортом, — ответила я. — Мы же
можем присесть?
— Хорошо.
Он направился к креслу перед камином, но внезапно оступился и упал бы лицом вниз, если бы я его не поймала. На мгновение я засомневалась, что смогу удержать кого-то
столь огромного как Корбин. Но кое-как мне удалось закинуть его руку себе на плечо
и наполовину довести, наполовину дотащить его до кровати.
— Прости, — прошептал он.
— Всё хорошо. Давай уложим тебя поудобнее, — сказала я.
Именно тут я хотела видеть Корбина, но сейчас, укладывая его посередине кровати на
покрывало с золотисто-зеленым рисунком, я вовсе не торжествовала, а оказалась
напугана. Никогда раньше мне не доводилось видеть его настолько неуклюжим. Он
всегда был одним из самых изящных и могущественных хищников. А сейчас выглядел
настолько слабым и уязвимым. Что с одной стороны отлично, если хотела, чтобы мой
сумасшедший план сработал, и всё же я переживала, что опоздала. Что, возможно, мне
не удастся спасти Корбина.
Я понимала, что у меня будет единственная попытка, когда придумывала свой
сумасшедший план. Но всё равно собиралась попробовать.
Я смотрела на лежащего на кровати Корбина и не могла не думать о том, насколько он
прекрасен. Несмотря на свою уязвимость, а возможно, благодаря ей, он был
невероятно прекрасным мужчиной. Всё в нем: от мужественной челюсти, на которой
блестела золотистая щетина, вплоть до широкой груди, узких бедер и длинных ног —
абсолютное совершенство. Я почти привыкла видеть его облаченным в деловой
костюм, но сегодня он вернулся к привычным старым джинсам и выцветшей голубой
футболке. Не важно, во что одетый, от него всё также захватывало дух.
— Корбин, — позвала я тихо. — Ты меня слышишь?
Он открыл глаза, и я заметила, что его прекрасная серебристо-синяя радужка
потускнела. Я постаралась не показывать, что моё сердце практически разрывается от
его плачевного состояния.
— Я слышу тебя, — прошептал он невероятно усталым голосом. — Говори то, что