Пока ректор наслаждался отменным ужином, не скупясь на комплементы шеф-повару, Джолетта с унылым выражением лица домывала оставшуюся посуду. После этого госпожа Лили велела помыть еще и тарелку за ректором, но тот неожиданно вызвался сделать это сам.
Да… этот день для Джолетты определенно бил все рекорды по количеству потрясений. Сначала выяснилось, что нищенка — фея, затем в двенадцатом часу ночи магистр Лосгар пришел на кухню, чтобы поужинать, а теперь он еще и моет за собой посуду!
— Что вы делаете? — ошарашенно спросила Джолетта, не сумев сдержаться.
— Разве не видно? — невозмутимо отозвался ректор и, закатав рукава, подставил тарелку под струю воды.
Когда с мытьем посуды было покончено, он обернулся ко все еще недоумевающей студентке и предложил:
— Не составите мне компанию за чашечкой чаю?
Устав удивляться причудам магистра, Джолетта согласилась. А вот гномиха, напротив, поведением Лосгара удивлена не была и явно это одобряла. После того как ректор с Джолеттой сели за стол, госпожа Лили и вовсе ретировалась из кухни, оставив их наедине.
После долгого утомительного дня ноги у Джолетты гудели, а мозг отчаянно желал спокойствия и сна, поэтому как только она опустилась на табурет, ей стало абсолютно все равно, кто перед ней сидит и как она в этот момент выглядит. Магистр Лосгар пригубил чай, при этом глядя на нее поверх чашки, после чего кивнул на восхитительные по виду пирожные:
— Вы не голодны?
С той нагрузкой, какая навалилась на Джолетту в академии, есть она хотела постоянно и в этом сама себе напоминала Барсика. За ужином десерт она пропустила, поэтому ректору дважды повторять не пришлось. Джолетта не глядя отломила ложкой кусочек пирожного и отправила в рот. Блаженно прикрыв глаза, она отчетливо ощутила вкус нежнейшего бисквита, пропитанного сиропом, медовый крем и приятно хрустящий слой поджаренного арахиса.
Проглотив пирожное, она замерла, осознав только что сделанное. В десерте был арахис. Арахис! Дарх, у нее на него сильнейшая аллергия! Она же сейчас…
Додумать она не успела, внезапно начав задыхаться. Горло сдавило спазмом, к лицу прилил жар. Она хватала ртом воздух, с трудом различая сквозь пелену выступивших слез напряженное лицо сидящего напротив ректора.