От такой бессовестной лжи Эмер потеряла дар речи. Она кое-как натянула сорочку и теперь чуть не плакала от пережитого унижения.
- Ты… ты… - она выглянула из-за балдахина, но свекровь приказала ей замолчать.
- Вы разочаровали меня, невестка! – отчеканила она. – Моя дочь так невинна, какой пример вы подаете ей своей распущенностью?
- Распущенностью? Помилуйте, о чем вы… - Эмер почувствовала, как злые слезы наворачиваются на глаза. – Это вы вломились в мою спальню без стука! Разве леди так поступают?
- Мы ещё и виноваты?! – вмешалась в разговор монахиня. – Постыдились бы, молодая женщина! Даже новобрачной надо вести себя скромнее! Пойдем, Острюд, я дам тебе успокоительных капель… И надо прочитать молитву святой Медане, чтобы уберегла от кошмаров…
- Мы удаляемся, - сказала леди Фледа, бросая на Эмер убийственный взгляд. – Поговори со своей женой, Годрик. Не знаю, как в Вудшире, но в Дареме женщине не пристало скакать голой.
Дверь за ними оглушительно захлопнулась, и шаги вскоре затихли. Эмер обернулась к Годрику, объятая праведным гневом, но на него это не произвело никакого впечатления, ибо он хохотал.
- Ты умышленно подстроил, - догадалась Эмер. – Я тебе физиономию разобью, красавчик.
- Все получилось само собой, кровожадная тролльчиха! Ещё скажи, что я заставлял тебя раздеваться.
- Мерзавец!
- Монахиня – наша троюродная тетушка, она специально пропустила свадебные гуляния, чтобы не впадать в искус, - объяснил Годрик, словно не замечая оскорблений. – В какой ужас ты ввергла бедную старушку! Теперь она будет всем рассказывать, как распущенны девицы из Вудшира.
- Лжец!
Эмер схватила со стола пустой кубок и швырнула Годрику в голову, но тот ловко увернулся и продолжал:
- А сестра и так рассказывала всем, даже слугам, что ты совсем заездила меня в первую брачную ночь. Теперь она уверится, что ведьмы, бесстыднее тебя, Эстландия не видала со времён сотворения!
- Я тебя задушу собственными руками! – Эмер забыла об осторожности и бросилась на мужа с явным намерением проредить ему волосы и наставить синяков.
Но Годрик был готов к нападению. Он перехватил Эмер за руку и вывернул уже знакомым приемом, заставив поцеловать собственные колени. Воительница тут же присмирела, боясь шевельнуться, но оскорблять его не перестала:
- Варвар!
- Сегодня у тебя не получится побить меня…
- Людоед!
- Ведь сегодня я не пил бурды, что ты мне подлила в прошлый раз…
- Мерзавец!