Мистер Райнер! Откройте, пожалуйста! Почта! – раздался голос с улицы.
Какая к черту почта?! За долгие годы службы в полиции копы могли бы придумать что–нибудь и пооригинальнее. Истерическая улыбка растянулась на моем лице. Но смеяться с моим медальончиком мы будем потом, когда снова обведем этих идиотов вокруг пальца.
Иду, идуу-у! – я скорчил сонный голос настолько, насколько мои прокуренные голосовые связки могли позволить. Естественно, я тянул время, мне понадобилось меньше минуты, чтобы одеться и схватить все необходимое. На такие случаи был запасной выход, которым я и воспользовался. Эти остолопы еще долго, наверное, стучались в дверь и предлагали почтовые услуги. Сдерживая смех, я бежал что есть силы. Выход из моего убежища шел прямиком на большущий рынок. Пробегая сквозь сотни лавок и торговых рядов, я стянул пару шмоток, которые тут же напялил на себя для маскировки. Алмаз висел на груди и почему–то сильно жег, казалось, что ему нравится вся эта суета и погоня. Я был другого мнения, моей выносливости уже не хватало для подобных гонок. Похоже, копы смекнули, в чем дело, и суетливо носились по всему рынку с вытаращенными глазами. Некоторые из них были со служебными собаками, которые лаяли и кидались на все, что движется. Я миновал рынок - дальше были узкие улочки. Пробежав два квартала, я наткнулся на старый военный грузовик «Круп-Даймлер». Это была гордость фирмы «Крупп», он перевозил для нашей армии все – от пехоты до крупнокалиберной артиллерии.
Внимание–внимание! – вещал офицер в форме у грузовика. – Вступайте в ряды великой германской армии, и ваша жизнь изменится в лучшую сторону! Бесплатная одежда, продовольствие и высокое жалование вам обеспечены! – надрывался немец.
Я сбавил ход и вовсе перешел на шаг, сокращая расстояние между мной и офицером.
Я хотел бы пойти добровольцем! – обратился я к офицеру, выдавив из себя жалкую улыбку.
Прекрасно, молодой человек, прыгайте в грузовик, к остальным желающим, – с каменным лицом ответил вояка-оратор.
Я, не дослушав его до конца, пулей влетел в крытый кузов грузовика. Там уже сидело человек пять – все приветливо мне пожали руки. Я словно предсказал действия копов – большой толпой они пронеслись в десятке метров от машины. Были слышны свисты, крики и что–то вроде «двенадцать тупиц не могут поймать одного выдохшегося преступника». Насчет выдохшегося они были абсолютно правы, я едва восстановил дыхание. Нащупал камень на груди, он висел на месте, и я успокоился. Когда нас набралось девять человек, грузовик тронулся с места. Офицер сидел в углу кузова десятым.
Ну что, гордость Германии? Вы готовы доблестно служить и защищать свою великую страну?
вызывающе спросил офицер.
Толпа одобрительно закивала.
Чудненько, – произнес он и улыбнулся. – Вы будете направлены в помощь кораблестроителям. Сроки поджимают, и мы ни черта не успеваем! Как минимум три корабля и еще две подводные лодки нам надо спустить на воду на этой неделе. Вы, господа, поможете их достроить, а затем будете зачислены на борта своих суден. К нашему приезду там уже будет еще сто с лишним человек, таких же салаг, как и вы. Так что крепитесь, мужчины, я уверен, что у вас все получится!
- Я совершенно не умею строить, не то что корабли, я даже гвоздь не смогу забить! У меня руки из жопы растут, – сострил выскочка из машины.
Раздался громкий смех здоровых мужиков, мне тоже стало смешно. Я и сам не хотел чего–то там строить, в мои планы входило дать драпу что есть силы, как только грузовик остановится. Куда бежать я еще не решил. Наверняка полицейские уже объявили меня в розыск, в город возвращаться было нельзя.
Руки тебе вырвут с корнями и приделают куда надо, – дал отпор выскочке офицер. Улыбка с лица шутника исчезла. Все опять заржали, словно кони в стойле. В грузовике царил дружественный настрой.