К концу лекции эти напряжённые размышления, в которые то и дело врывался резкий надтреснутый голос старой грымзы, обеспечили мне головную боль и уверенное желание прогулять последнюю пару. Букет нарциссов лежал на соседнем стуле, скрытый под партой. Вся группа на него усиленно косилась, но вопросов никто не задал.
Как раз когда раздалась трель, возвещающая об окончании пары, я вспомнила, что у Декара в столовой вроде бы висит мазня, смутно напоминающая шедевры Сайкса. Неплохой повод блеснуть образованностью. Или наоборот, опозориться, но вероятность последнего меня, честно сказать, не волновала. Главное — результат.
Просто на всякий случай я дождалась, когда Орено со товарищи покинет аудиторию, благо, Джоргас собиралась неспешно. Только потом подошла к ней, уже застёгивающей сумку, жестом фокусника вытащила из-за спины успевшие немного увять нарциссы и протянула их со словами:
— Вам просили передать привет. И эти цветы.
За спиной кто-то поражённо ахнул. Оглядываться и выяснять, кого там так потрясло происходящее, я не стала, наблюдала за реакцией преподавательницы. Реакция оказалась весьма примечательной.
Старуха, застыв на месте, смерила меня долгим внимательным взглядом. Потом закончила застёгивать молнию на сумке, отвела взгляд и побарабанила по столу узловатыми, но как и всегда безупречно наманикюренными пальцами. А потом посмотрела на аудиторию поверх моего плеча и совершенно спокойно поинтересовалась:
— Вы тут все дополнительного задания ждёте?
Одногруппников в коридор словно ураганом вынесло. Дополнительные задания Джоргас были известны всему универу своей сложностью. Несчастные, которым они доставались за разные прегрешения, надолго становились постоянными даже не посетителями, а скорее уж обитателями библиотеки. Нарываться на этакое счастье не пожелал никто, даже Тулек.
— От кого привет? — внимательно глянув на меня ещё раз, спросила Джоргас, когда дверь звучно захлопнулась, и мы остались наедине.
— От Рейна Марино, — едва не дрожащим голосом выдавила я, сражаясь с искушением тоже выскочить в коридор, и побыстрее.
— Надеюсь, девочка, ты на машине? — по-прежнему спокойно поинтересовалась старуха, наконец-то забирая у меня проклятые нарциссы.
— Н-на машине.
Голос всё-таки меня подвёл, дрогнул. Сама не понимала, почему вдруг так запаниковала. Разве что причина была в том, что сейчас я понятия не имела, радоваться ли тому, что Джоргас явно видела в этих привете и букете какой-то смысл, или огорчаться, что ребуса, над которым я столько времени ломала голову, вовсе и не было. Или настолько пугал сам этот таинственный пока для меня смысл.
— Тогда собирайся и жди меня на крыльце. Я скоро подойду. Ну иди уже, чего застыла столбом?
В коридор я выскочила пулей, только там и вспомнив, что по идее у меня ещё одна пара. И что голова только что раскалывалась. Странно, но боль как рукой сняло. Не иначе, мозг решил, что теперь есть дело поважнее, чем страдать и жаловаться на жизнь.
— Надо будет сейчас кое-куда съездить, — сообщила я в ответ на удивлённый взгляд Никаса, ожидавшего меня на лавке неподалёку.