- Очень смешно, - буркнула я, - у меня просто некоторые проблемы со зрением, мне нужно раз в три месяца ходить в очках.
- Ты целую неделю в очках? – переспросил собеседник. – Чувствую, будет весело.
Он встал с кровати, и заметил на прикроватной тумбочке, ту книжку, что мне дал Стас. Бегло пролистав ее, поставил на место.
- Кто ее только писал? Ничего же не понять.
- Не знаю, мне ее Стас почитать дал, - пожала плечами я.
- Кстати, о нем, какой план придумали?
- Никакой.
- Неужели не согласился? – удивился тот.
- Нет, просто сказал, что сначала нужно разобраться с моими перепадами силы.
- Какими перепадами?
Я быстро рассказала о тех случаях, когда моя силы, да и я сама выходила из-под контроля. Парень внимательно выслушал меня, и задумался о чем-то, но мне ничего не сказал. Мне было интересно, о чем он думал, но я не стала настаивать.
- Так что поэтому план мести на время отменяется, - вздохнула я. – А еще он сказал, что бы я как можно больше времени проводила я тобой.
Осторожно сказала я, наблюдая за реакцией парня. Его лицо выражало удивление, он знал, что Стас не хочет меня ни с кем делить, а тут такое заявление.
- Понимаешь, между нами связь, - продолжила я, набрав в легкие побольше воздуха. – Она очень древняя, и ее нельзя никак разорвать, она называется…
- Связь души, - перебил он меня, - или по-другому родственная душа. Я знаю, я замечал за нами некоторые необычные штучки, и поискал, но кроме названия ничего не нашел, поэтому и не стал говорить тебе.
- Ну, тогда я знаю больше чем ты, - я указала взглядом, на маленькую книжечка, - так кое-что написано про эту связь. Например, то, что если я умру, ты можешь сойти с ума, или последовать за мной.
- Ты это о чем? – недоумевая, спросил брюнет.
- Там писалось, что связь влияет на нас, и со смертью одно из связанных другой…
- Это я понял, - нетерпеливо, перебил он меня, - я про то, что ты говорила, о том, что собираешься умереть.
- Все мы, когда-нибудь, умрем, - по-философски изрекла я, смотря куда-то в сторону отсутствующим взглядом. – Мне всегда казалось, что я раньше. С 4 лет, я была уверена, что не переживу свои 18 лет. Тогда мне приснился сон, я до сих пор его помню: я в белом легком платье, лежу в гробу, выгляжу я очень красиво, и умиротворенно, на моих губах играет легкая улыбка, будто я счастлива. Именно с того времени я перестала страшиться смерти.
Артем резко подскочил ко мне, взял за плечи и поднял с кресла. Его хватка была очень сильная, и причиняла боль, а его глаза стали такие холодные, и испуганные. Возможно, он тоже осознавал это, и боялся пойти за мной на тот свет.
- Никогда, слышишь, никогда не смей больше об этом говорить, - он почти рычал от злости. – Ты проживешь долгую, и счастливую жизнь. И не смей больше думать, что я о себе забочусь, если ты умрешь, я в любом случае перестану жить. У нас с тобой больше чем просто глупая связь, ты мой друг.
- Прости, - я извинялась, не за то, что говорила о своей смерти, а за то, что могла подумать, что он может волноваться только о своей безопасности.
Парень отпустил меня, и я упала обратно в кресло, он заметно расслабился и успокоился. Я еще никогда не видела его таким злым, мне казалось, что злость просто не присуща ему по натуре, но ошибалась. Демоны живут в каждом из нас, и рано или поздно они одерживают верх. Обстановка была немного накаленная, я не знала, как начать разговор с парнем. Тут ситуацию спас Хитклиф, он ввалился в комнату, и запрыгнул на колени Артема, который сидел на моей кровати. Я знала, каким чудесным даром обладает мой любимец, он забирал негативную энергетику.
- Привет друг, - улыбнулся Артем, и погладил кота, - не повезло ж тебе с хозяйкой, - мой питомец, выпустил когти ему в колени, тот ойкнул, - ну, ладно, повезло, но отрицать что она ненормальная ты не можешь.
Было очень интересно наблюдать за этой картиной. Хитклиф вообще не подпускал к себе никого, кроме меня, а тут сам запрыгнул на руки Артему, да и еще смотрит на него, будто понимает о чем идет разговор.
Я подошла и села рядом с парнем, тот даже ухом не повел. Тогда я просто обняла его со спины, положила ему голову на плечо, и поцеловала в шею.
- Я больше так не буду, - прошептала я, будто нашкодивший ребенок.