Я не слышала музыки, будто оглохла от страха. Мне хотелось уткнуться носом в лежащую на плече руку. Мысленно я молила графа выйти из залы, хотя и понимала, что тот никогда не нарушит приличия. Да и вообще его привела сюда тревога о Лоране, а мои, должно быть, необоснованные страхи не занимали его вовсе. Однако лежащая на моём плече вот уже почти час рука могла служить защитой от других вампиров, будто тайный знак собственности. Я вдруг вспомнила, что Джо постоянно приобнимал Софи за плечи, хотя мне казалось, что это она всё время жмётся к нему. А Клиф? Вот он-то всегда держал меня за руку, и только подумав об этом, я бессознательно сжала пальцами воздух.
И тут музыка кончилась, словно оборвалась провисшим в воздухе аккордом. Я даже не услышала всплеска аплодисментов, потому что прямо к нам, будто плывя по воздуху, оттого что я не слышала даже цоканья каблучков, двигалась распорядительница вечера. Я сразу поняла, что через мгновение останусь одна, только не знала, как безопаснее выбраться из зала полного вампиров хотя бы в сад, чтобы не заплутать в потонувших в темноте бесконечных комнатах. Граф даже не глянул на меня, как-то слишком покорно протянув руку распорядительнице, в которую та сразу вцепилась настоящей мёртвой хваткой.
— Кэтрин, я провожу тебя.
Я даже не вздрогнула от голоса Лорана, незаметно подошедшего сзади. Просто благодарно сжала его руку и посеменила на не сгибающихся ногах следом за хозяином.
— Это не самое лучшее общество, но там ты найдёшь немного еды и вина, чтобы ожидание окончания вечера не казалось тебе слишком мучительным. Не болтай ни с кем, от разговора с этим сбродом нет никакого толка.
Мы замерли на пороге длинной прямоугольной кухни. По левой стене тянулась огромная белая раковина. Она была перегорожена доской, на которой рядком стояли блюда с закуской и громоздились откупоренные бутылки.
— Не напивайся, — перехватил мой взгляд хозяин и ласково потрепал по дрожащему плечу. — Поверь мне, это вовсе не тот повод.
И исчез, оставив меня одну перед толпой совершенно незнакомых людей. Это походило на первый день в американской школе. Только сейчас я не думала называть своё имя, хотя на какое-то мгновение несколько пар глаз задержались на мне. Это были слуги собравшихся в особняке гостей. Юноши и девушки всевозможных мастей, но вряд ли кто из них был многим старше меня. Вампиры предпочитают молодых. Они не казались закадычными друзьями, просто от скуки разбились на небольшие группки, какие бывают на больших вечеринках. Кто-то сидел на полу у стены с полупустыми тарелками на коленях, поставив недопитые бокалы или бутылки прямо у ног. Другие прошли дальше в комнаты и там опять же расположились на полу. Кто сидел, кто лежал, кто жался в угол, а кто-то даже пробовал танцевать. Здесь играло стерео, тихо, чтобы не портить хозяевам музыкальный вечер.
Я не стала рассматривать слуг, чтобы не привлекать лишнего внимания и уклониться от возможных разговоров. А вот удержаться от возлияния я не смогла. Хотелось пить, чтобы утолить жажду и обиду. Я понимала, что уже не вернусь в залу и встречусь с графом лишь в машине. Вечер, который я избрала для соблазнения, был безвозвратно потерян, а завтра парижанин вновь наденет маску и даже не вспомнит, как я выглядела сегодня. Я шмыгнула носом, продолжая сдерживать слезы, налила себе полный бокал из первой попавшейся бутылки, даже не взглянув на этикетку, и осушила залпом. Потом налила ещё, но всё же схватила с тарелки пару маслин, быстро проглотила их, заела ржаным сухариком с крабовым паштетом и вновь запила вином. Оно было терпким и противным, не согревало грудь, но я пила, не думая о последствиях.
Кто-то на миг задержался рядом, наполнил тарелку, налил вина и отошёл восвояси, за ним последовал другой, третий. Люди шныряли мимо меня, а я продолжала стоять у раковины, чувствуя через тонкую ткань платья её холод. С четвёртым бокалом я отошла в сторону, ступая осторожно, чтобы не расплескать вино, которое дрожащей рукой налила до самых краёв. На полпути я остановилась, чтобы отхлебнуть из бокала, и поняла, что добралась каким-то образом до залы, но задержалась в дверях, не смея ступить во владения вампиров. Здесь произошли изменения. Стулья теперь стояли по стенам, освободив место для танцев. Лоран играл вальсы. Бокал дрожал и пусть был наполовину пуст, но грозился расплескать вино на дорогой паркет. Я поспешила осушить его и, когда подняла глаза, поняла, что нашла то, что подсознательно искала — графа, танцевавшего с распорядительницей.
Я хотела отвести взгляд, но не смогла. Я впилась в кончик его носа и будто кружилась вместе с ним по залу. Все остальное расплывалось перед глазами, и я была рада, что не вижу распорядительницу, её затянутое в чёрное стройное тело и впившиеся в плечи графа руки. Я сжала пальцы и, почувствовав резкую боль, взглянула на руку в полной уверенности, что раздавила бокал, но нет, тот оставался цел, словно я почувствовала боль раньше самого действия. О том ли говорил граф — понимать заранее, что последует за твоими действиями? Слишком странно чувствовать материализацию мысли…