А я не знала, что ответить. Его поцелуй впервые не отозвался в моём теле даже раздражением, будто все рецепторы во рту уснули, или ещё хуже — умерли, и я испугалась, потому заговорила быстро, чтобы переговорить страх.
— Понимаешь, граф и пальцем до меня не дотронулся, потому что не спит с блядями. Он просто вызвал мои воспоминания, видоизменил картинку, наложил на неё нужный звукоряд — и всё, вот она, виртуальная реальность. И да, он ещё стёр мне память, потому что я не помню, как оказалась в собственной постели до самой… — я запнулась. — Процедуры.
Я выплюнула последнее слово по слогам, ища в себе слёзы злости, но не находила. Что происходит с организмом? Я будто вновь вышла из тела и наблюдала за собой со стороны. Клиф собрал пальцы в замок и опустил между разведённых коленей.
— Дерьмо! — прошипел он и даже прикрыл глаза. — Не понимаю, как такое возможно. Он оставался всё время с нами. Они ушли вместе с Лораном намного позже тебя.
Я сидела с отрешённым видом, будто наглоталась успокоительных или выпила настолько много, что любое произведённое мною движение могло бы выдать окружающим моё состояние, которое я пыталась скрыть. Клиф осторожно стянул меня с кресла, и моя голова легла ему на колени — ворсинки ковра напоминали горную траву. Я продолжала говорить, страшась следующего мёртвого поцелуя. Губы шевелились сами собой, слова рождались из воздуха самостоятельно, потому что я совершенно не обдумывала фразы, а слушала их будто в прямом эфире.
— Я не знаю, как всё это происходило. Он мог запрограммировать меня, пока мы гуляли. Я не уверена, что он оставался в комнате со змеёй. Это явно похлеще вашей таблеточной психоделики… Думаю, я уже никогда не стану прежней. Лоран сравнил это с психологическим убийством. Наверное, я действительно мертва. Может, мне взять другое имя?
— Джанет, — тут же отозвался Клиф. — Тебе нравится имя Джанет?
— Пусть будет Джанет, — я попыталась улыбнуться, но губы отказывались слушаться, и вновь Клиф не сумел меня поцеловать.
— Мне кажется, ты смертельно хочешь спать. Давай я уложу тебя наверху? Я не могу сказать, что у меня прибрано, но это единственная открытая комната.
— Твоя бывшая?
— Не сказал бы. Родители купили таун-хаус, когда я уже учился в Беркли. Я не часто бывал у них. Так, иногда заезжал, но у меня была своя кровать… И это то, что тебе сейчас нужно.
— Да, ради постели я к тебе и приехала, ты забыл?
Клиф хотел откинуть с моего лица волосы. Но после этих слов отдёрнул руку, будто я была раскалённой сковородой.
— Не в таком же состоянии! Ты сейчас уснёшь у меня на коленях! И, послушай, давай забудем, что сказал Лоран. Никто никому не смеет указывать, с кем спать. Скажи, зачем это надо тебе?
— Я же объяснила, — я напрасно попыталась придать голосу злость, он звучал мягко, словно я говорила Клифу какие-то приятности. — Хочу убедиться, что избавилась от панических атак. Неужели непонятно?
— Допустим, — Клиф вернул взгляд на моё лицо. — Но если я не буду спать с тобой, то всё равно атаки не будет, верно? Мы же договорились, что между нами больше никогда ничего не будет. Зачем ты просила у графа помощи, я же сказал тебе…
Показалось, что Клиф закричал, но стопроцентной уверенности не было. Я действительно засыпала, и голос его то пропадал, то вновь возникал в моих ушах, и порой приходилось додумывать фразы.
— Я ничего не просила у него. Он сам решил это со мной сотворить. И более того, он намеривается довести лечение до конца. Только ты можешь меня сейчас спасти, доказав ему и Лорану, что я в лечении не нуждаюсь. Страшно подумать, что этот врач может со мной сотворить.