- А Сати любила только Шиву. И никто другой ей не был нужен. Увидев, что его нет среди гостей, она взмолилась ему, прося появиться, и бросила вверх свадебную гирлянду.
- И что? - с нетерпением спросила Анна.
- Шива явился. Он поймал гирлянду, и Дакша вынужден был отдать дочь ему. Но это лишь положило начало вражде. Однажды, совершая жертвоприношение, Дакша снова пригласил всех богов, кроме Шивы. Сати явилась сама и спросила, за что подвергли бесчестию её мужа. На это Дакша ответил, что Шива не достоин быть среди богов. Тогда защищая честь своего мужа, Сати сама кинулась в костёр, принося себя в жертву.
Анна замерла от ужаса:
- Ох! И она умерла? А Шива?
- Шива в ярости явился в дом Дакши, убив всех присутствующих. Потом выхватил из огня обугленное тело любимой и, держа её на руках, стал в безумии танцевать танец смерти. И земля содрогнулась от этого танца.
Анна содрогнулась тоже.
- Увидев, что горе Шивы угрожает миру, Вишну рассек тело Сати на части, и оно упало на землю. Перестав ощущать тяжесть тела в своих руках, Шива остановился.
- А дальше? Что стало с ним дальше? - судьба Шивы вызывала беспокойство.
- В своём горе Шива стал отшельником и удалился на гору Кайлас, не желая больше видеть никого. Но бесконечен круговорот сансары. Сати воплотилась вновь – в теле прекрасной Парвати. Парвати всегда любила Шиву и знала, что суждена ему, но чтобы преодолеть его отчаянье и вырвать из аскезы, ей пришлось пройти настоящее подвижничество, следуя за любимым. Её самоотверженность тронула Шиву, он обратил к ней свой лик и ответил на её любовь. Они зажили вместе на горе Кайлас, проводя время в философских рассуждениях и предаваясь любви.
Анна почувствовала, что против воли краснеет.
- Что с вами, миссис Штольман? Вам нехорошо?
Она с усилием улыбнулась:
- Вы были правы, профессор. Эта страна мне куда ближе, чем кажется. Я просто узнала в вашем рассказе свою историю.
- Ваши родители были против вашего выбора?
- Совершенно. Образ жизни и занятия Якова Платоновича всегда казались им предосудительными.
Молодой учёный с удивлением взглянул на неё:
- И вы пошли путём духовного подвижничества, чтобы быть с ним рядом?
- Ну, можно и так сказать, наверное.
- О, да! – сказал он восхищённо, поднимая красивые дугообразные брови. – Я вижу в вас черты прекрасной и нежной Парвати – богини любви и созидания.
Многие восхищались талантами Анны, её удивительным даром. Но редко кто с такой непосредственностью отмечал её красоту. Это было лестно!
- А что было дальше с Шивой и Парвати?
Стивенс улыбнулся какой-то горькой и таинственной улыбкой:
- Боюсь, что вы ещё не созрели до этого знания. Оно придёт к вам в свой черед, а пока… Наслаждайтесь счастьем в зените красоты и молодости.
Почему-то это прозвучало зловеще. И Анна поняла, что не хочет слышать продолжения. На глаза против воли навернулись слёзы.
- Вам плохо, миссис Штольман?
- Нет. Просто я подумала, что понимаю бедняжку Сати.
Внезапно она вновь ощутила на себе обжигающий взгляд. Ох, только не это!
- Кажется, мне пора!
- Что такое? – встревожился профессор.
- Ничего особенного. Просто Шива гневается.
Она повернула коня и поехала назад, готовая принять на свою голову все громы и молнии, какие на неё соизволят обрушить. Хорошо всё же, что по темпераменту он не так необуздан, как индийский бог. И не танцует.
И у него не четыре руки.
И кожа не синяя.
Против воли она прыснула. И тут же услышала язвительный голос:
- Вас что-то развеселило, Анна Викторовна?