В вагоне для старост уже все собрались. Грейнджер проводила инструктаж, что-то увлеченно рассказывая. Малфой тут же почувствовал уныние и тоску, висевшие в вагоне. Похоже, всем уже порядком надоела лекция о «новой системе защиты Хогвартса». Даже сам лектор в лице гриффиндорской заучки уже порядком устал от своей лекции.
— Неужели вы почтили нас своим присутствием! — ядовито произнесла Грейнджер.
— Да вот, решили посетить это скучнейшее мероприятие, — произнесла Пэнс, с брезгливым видом садясь на свое сидение в купе.
Драко почувствовал презрение, которое испытывала Гермиона Грейнджер к Пэнси Паркинсон. От такого сильного презрения в пору ложкам плавиться.
«И что же у нас тут дальше?» — подумал Драко, заинтересовавшись чувствами присутствующих тут старост.
Вот нищий Рон Уизли отчаянно делает вид, что ему интересно. На самом же деле от скуки тому явно хочется удавиться. Но вот свою девушку расстраивать не хочется. А еще больше хочется незаметно поглядывать на симпатичную старосту из Когтеврана, которая очень уж хитро ему улыбается.
Эрни (кажется, так звали этого полного и напыщенного пуффендуйца) единственный, кто внимает каждому слову старосты школы. Даже, похоже, что-то записывает в небольшой блокнот из выдубленной кожи вепря.
«Будущий карьерист!» — проницательно заметил Малфой, продолжая свой осмотр старост.
Двое старост Гриффиндора с пятого, а может, уже и с шестого курса, упорно не смотрели друг на друга. Так упорно, что это замечали все. Между двумя этими старостами разливалась обида, тягучая и противная, засасывающая в трясину.
Ощущения были схожими с тем, что чувствовал Драко сегодня утром, когда его засасывало в пучину чего-то непонятного. Правая часть тела тут же дала о себе знать, заболев ушибленными ребрами, кольнув оставленным в руке осколком.
— Малфой, может быть, ты все-таки удостоишь нас своим вниманием? — спросила Гермиона, одаривая слизеринца цепким и далеко не дружественным взглядом. Все старосты разом повернули к нему головы.
Драко не обратил на слова Грейнджер никакого внимания. Он вообще ее не слушал и не собирался что-либо менять в своем отношении к тому, что говорит эта занудная гриффиндорка. В данный момент его больше беспокоило то, что, по-видимому, он вытащил не все стекло из своей руки.
Пэнси, улыбаясь своей далеко не милой улыбкой, толкнула Малфоя рукой.
— Пэнс, что тебе надо? — прошипел Драко, его «дорогая» подруга попала своим локтем по его ушибленному ребру.
— Не мне, а ей…
Ненависть, ненависть, ненависть.
Эти эмоции упругой волной ударили в грудь Драко, приводя его в порядок и возвращая в мир. Грейнджер не разменивалась на силу и яркость своих чувств, выплескивая на него все новые и новые волны ненависти.
— Малфой, вытащи свои пробки из ушей! — буркнул Рон.
— Заткнись, рыжий, смотри, чтобы я твой язык у тебя изо рта не вытащил, мало ли что. Вдруг я случайно ляпну такое заклинание и на тебя посмотрю?
Рон побагровел и тут же кинулся на слизеринца, пытаясь решить проблему уже с помощью кулаков, а не слов.
Уизли тут же придержали Макмиллан и Голдстейн. Гермиона Грейнджер красноречиво посмотрела на Драко.
— Да? — спросил Малфой, на его лице появилось невинное выражение, которое не слишком вязалось с насмешливо сверкавшими глазами.
Новая волна ненависти, теперь уже с оттенком ярости, упала на его голову. На лице Драко появилась ухмылка. Игра на чувства, начатая им в Косом переулке, продолжалась. И она ему нравилась все больше и больше.
— Малфой, я тут хотела потревожить Ваше Величество! Мне интересно, ты получал уведомление о том, что стал Старостой школы?
Драко, конечно же, получил его. Он даже смутно помнил, что эльф-домовик говорил ему, что пришло письмо из Хогвартса. Но Малфой его даже не открывал, как и всю остальную почту, скопленную в ящике его письменного стола. Все время уходило на тренировки. Он прибывал домой уже к утру, сил хватало только на то, чтоб заснуть, никак не на распечатку писем. Кажется, в ящике его стола даже лежали нераспечатанные поздравительные открытки, присланные на день рождения…
— Нет, не получал, — честно соврал Малфой. Правда была двоякой, как, впрочем, и всегда.