— Знаешь, — говорил он, вылезая, — там, оказывается, столько места, а мы и не знали. Правда, барахолка жуткая, да и пыль толстыми слоями лежит везде, но в длину наш погреб не меньше трёх метров, в ширину — двух с половиной.
Чес выглядел счастливым, только излишняя бледность, навсегда задержавшаяся на его лице, напоминала о болезни. Его волосы и лицо были пыльными, сам он часто чихал и кашлял, но Джон отчего-то был спокоен — кажется, парень идёт на поправку, пускай это без лекарств практически невозможно.
— Как твоя работа? — спросил он, когда полностью вылез. Константин дал ему в руки бокс с едой, чем вызвал его удивление.
— Нормально. Поешь. И даже не вздумай сопротивляться или заставлять меня есть больше.
Чес не стал спорить — подорванное здоровье и голод брали верх над постоянной гордыней, однако ж не преминул спросить, меж тем усаживаясь за стол:
— Ну и как там? Не слишком тяжко?
— Сойдёт… — тихо отвечал Джон. После они немного помолчали: Чес поглощал еду, а Джон без единой мысли в голове смотрел перед собой, ничего не замечая. Вскоре он очнулся от этого состояния и предложил парню выпить чаю. Для этого пришлось развести огонь за их домом и поставить греть на него чайник с водой. Отчего-то так заваренный чай казался вкуснее, чем обычный, который мы кипятим; и Константин даже путался, в чём могла быть причина этого.
Чай решили выпить на улице — в это время она пустовала, так как была далека от центральных. Они уселись на крылечко с дымящимися кружками и разговорились о чём-то несущественном. Чес напомнил ему, что нужно сходить ко врачу, с которым он вчера договорился, чтобы тот осмотрел его плечо. Джон же, в свою очередь, не хотел уходить от него раньше времени, о чём прямо сказал, не решившись уже врать или говорить завуалировано, как он раньше любил:
— Вместо этого похода я бы с радостью посидел с тобой, — Креймер пытался убедить его в обратном, сказать, что это важно для здоровья, но сдался, лишь усмехнувшись, и пододвинулся к нему поближе.
— Ах, чего уж тут скрывать? Я и сам этого хочу. Только это слишком эгоистичное желание… — Джон ощутил, как его плеча коснулось плечо Чеса — так тот пытался согреться. Прошло несколько минут, и парень, резко повернув своё лицо к нему, вдруг заговорил: — Знаешь, какая у меня сейчас мечта есть? Зажить тихой спокойной жизнью. Спокойной, конечно, в своём особенном смысле, учитывая нынешнее положение. Но я больше не хочу встрясок, приключений, выживаний, споров. Я хочу жить с тобой, Джон, видеть тебя каждый день, заниматься какой-нибудь работой и разговаривать с тобой о важном и не очень. Понимаешь? С меня этих приключений достаточно…
И Джон прекрасно понимал.
— Ты хочешь сказать, что события вокруг и в особенности я извели тебя. Мне хочется того же, Чес… только ради этого, возможно, придётся ещё попотеть.
— Ты не извёл меня, Джон, — с укоризной в голосе и в глазах проговорил парень, опуская голову к нему на плечо. — Но ты научил меня многому. Преподал хороший урок, благодаря которому я понял, что ты тот, кого мне не хватало всю жизнь, кого люди ищут целую вечность и не могут найти. Я понял, что ты, Джон, пускай и такой вредный и со многими недостатками, а всё-таки мой человек, — Креймер нашёл его ладонь и сжал её, переплетя пальцы; Джон ощущал, какой теплотой веет от каждого слова, и порой недоумевал, правда ли это происходит в его жизни. Какая-то ещё сохранившаяся в нём тупость не дала ему тогда поразмышлять над теми действиями, что внимательного наблюдателя сразу бы натолкнули на мысль. Увы; он в ответ лишь тихо сжал его руку и улыбнулся.