Он хотел, чтобы я и дальше играла на его нервах, чтобы он мог перекинуть меня через своё плечо и, словно питекантроп, поймавший свою добычу, утащить в спальню, где сможет воплотить в реальности каждую свою эротическую фантазию.
И в глубине души́ я не была против такого исхода. Смущало лишь большое количество свидетелей, часть из которых тоже мои мужья. Но вслух я ответила другое.
– Постараюсь. – и начала есть ароматный суп-пюре, который уже разлил нам по чашам Лупас.
Остальные последовали моему примеру. Потом была великолепна рыба с неизвестными мне овощами, напоминающими розовый картофель и помесь брокколи с морковью, и невероятно нежное печенье с шоколадной крошкой, что буквально таяло на языке и оставляло сладкое, но не приторное, послевкусие. Во время приёма пищи мы пили прохладный лимонад напоминающий «Мохито».
– Я объелся… – с довольным вдохом откинулся на спинку стула Рик, после того как съел пятое печенье. – У тебя превосходный повар, хотелось бы у него узнать секрет этого печенья.
– Думаю, Ио будет не против, но зачем тебе рецепт? – не поняла я мотивов такого решения. – Он в любое время сможет их приготовить.
– Наш бизнес с Риком связан с кондитерским делом, потому мы часто просим рецепты понравившихся десертов. – ответил мне Рей.
– Вы повара́? – с интересом спросила сразу обоих.
– Иногда. – задумчиво произнёс младший, убирая за уши каштановые пряди, что лезли в лицо. – Мы владеем одним заведением и сами составляем меню, а для этого нужно пробовать приготовить то, что мы хотим предлагать гостям.
Таким подходом к работе нельзя было не восхищаться. Рик и Рей не просто давали деньги на закупку продуктов и требовали прибыли после окончания рабочего дня, а сами были заинтересованы в лучшей работе своего заведения и активно участвовали в этом процессе.
– Ио даст вам рецепт этого печенья, а ещё моего любимого пирога с ягодами. Умм… – закатила я от воспоминаний о малиново-черничном пироге глаза и громко простонала, словно уже чувствуя на языке этот кисло-сладкий вкус. – Пальчики оближешь! – в полной тишине произнесла я.
– Ну, всё, госпожа моя, ты напросилась! – с рыком вскочил Хаун, опрокидывая стул.
За мгновение он оказался рядом со мной, подхватывая меня на руки так, что я, словно мартышка на пальме, обнимала руками его плечи, а ногами обхватила его за талию.
– Раздразнила, теперь готовься к последствиям! – прорычал он мне в губы, прежде чем накинуться на них с поцелуями, которые перемежались со сладкими укусами.
От такого напора моя голова опустела, все мысли сдуло жарким порывом, а тело начало наполняться негой. Грудь потяжелела, соски встали по стойке смирно, а между ног стала образовываться влага.
Ещё ранее я заметила, что язык у Хауна и Криса немного шершавый, словно у кошки. Такая текстура приятно ощущалась на теле, когда раб ласкал мою киску, а также сейчас, во время поцелуя. Словно таким образом, затрагивалось больше нервных окончаний.
А ещё, напротив промежности я почувствовала странную выпуклую твёрдость. Сначала я никак не могла осознать, что это, тем более что поцелуй Хауна затуманил мне мозг, но, когда я поняла, что эрсхонец возбудился и у него эрекция, все волоски на теле встали дыбом, а влагалище судорожно сжималось, мечтая ощутить внутри себя этот длинный стержень.
Как же это чудесно будет, чувствовать внутри себя Хауна, прижиматься к нему голой кожей, ощущать эти большие ладони на своём теле, а необычный язык на нежных местах.
– Госпожа, шли бы вы со старшим мужем в спальню, пока мы с братом ещё держимся. – отвлёк меня насмешливый голос Рика.
– Согласен, брат. – поддержал его более спокойный Рей, у которого сейчас дрожал голос. – Уже натерпится насладиться телом нашей жёнушки, но сначала Хаун должен лишить Зарину невинности. А уж после мы... – я не расслышала, что именно они будут со мной делать, но стало очень любопытно.
Я смогла ненадолго оторваться от губ Хауна и посмотреть в их сторону. Оба брата наблюдали за нами золотыми голодными глазами, подобно голодным волкам, и особого внимания удостоилась моя задница, которую самозабвенно мял в ладонях черноволосый эрсхонец.
– Вы не против того, что Хаун и я… – не смогла до конца сформулировать мысль, но они меня поняли.