ПРОЛОГ
БРАЙАР
Моя рука опускается к бедру, пока я задумчиво покусываю деревянную ручку кисти. В какой-то момент мне пришлось отступить на шаг, чтобы оценить работу, но теперь я просто выискиваю недочеты.
Вершины гор достигают разной высоты, а цвета смешаны так тонко, что я начинаю сомневаться – настоящие ли они или просто нарисованы на стене.
— Черт, — шепчу я. — Я действительно хороша.
Здание, в котором я работаю, совершенно пустое. Царапающий звук отвлекает меня, и я поднимаю взгляд к потолку. Рационально я понимаю, что это, наверное, какое-то животное, которое облюбовало заброшенное здание и устроило здесь гнездо. Иррационально? Это явно маньяк, который собирается задушить меня запачканной краской тканью, лежащей под моими ногами.
Я закатываю глаза на свои же мысли и начинаю собирать художественные принадлежности.
Осталось еще три мурала.
Владелец – друг моего преподавателя по искусству – какой-то мажор-инвестор, который купил это полуразрушенное здание в трех кварталах от Университета Шэдоу Вэлли. Он планирует превратить его в новый жилой комплекс для студентов.
С точки зрения инвестиций это разумно, и кто я такая, чтобы жаловаться, когда мне платят за роспись внутренних стен? Профессор Гарсия знает, что мне нужно творческое выражение. Хоккей – моя настоящая страсть, но иногда мне нужно просто немного тишины, чтобы… дышать.
И потом, какому студенту не нужны лишние деньги? Женский хоккей вечно в тени. Нам не обеспечивают экипировку, как мужской команде. Во всяком случае, не всю. О щедрой стипендии и речи нет. Так что каждая копейка на счету.
Я фотографирую мурал и отправляю снимок профессору Гарсии на одобрение. Еще несколько секунд рассматриваю работу, прежде чем она отвечает – сначала восторженно хвалит, а потом ругает за то, что работаю в темноте. Я бросаю взгляд в окно и пожимаю плечами, глядя на яркий свет луны.
Я: Луна дает достаточно света. И у меня есть налобный фонарик.
Наверняка, я выгляжу нелепо. Даже енот – или крыса? – что поселилась в вентиляции на четвёртом этаже, испугалась бы меня. Но вечер – мое единственное свободное время. Между лекциями, хоккеем и тренировками я едва успеваю учиться, не то что рисовать муралы. Даже за деньги.
Я как раз забиваю крышки обратно на банки с краской, когда шорох «питомца» здания раздается снова. Беру свои слова назад. Это не енот и не крыса. Это долбаный медведь.
Рука замирает на крышке.
Что это за хрень?
Бросив мурал и все принадлежности, я крадусь к двери, прислушиваясь. Чем дольше я стою там, тем быстрее бьется мое сердце. Раздается новый грохот, и через секунду я улавливаю слабый запах в воздухе.
— Что это? — шепчу я.
Здание должно быть пустым – но явно что-то происходит этажом выше. Волосы на затылке встают дыбом, и я не могу просто проигнорировать это.
Как собака, идущая по следу, я двигаюсь на запах, всё дальше и дальше. Крадусь по лестнице, пока не оказываюсь на самом верхнем этаже. Толкаю дверь – и на меня обрушивается волна дыма.
Глаза сразу слезятся, а в горле першит от кашля. И тут до меня доходит причина дыма. Я замираю.
Огонь.
Это, мать его, пожар.
Я мчусь вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и несусь к выходу. Но дым распространяется быстрее, он уже окутал здание едкой пеленой. Яркие языки пламени мелькают в поле зрения, когда я спускаюсь на первый этаж.
Как оно так быстро разгорелось?